Вьетнамский язык для туристов

Языки, распространенные во Вьетнаме

Большинство людей, желающих посетить Вьетнам, задаются вопросом, стоит ли учить национальный язык. Безусловно, отдельные слова знать полезно, но значительная часть населения говорит либо на одном из 4 перечисленных ниже языков, поэтому знания их основ будет достаточно:

1. Английский - на нем говорит около одной четверти населения. Кроме того, большая часть людей знакома с основными словами и сможет понять иностранца в бытовых ситуациях; 2. Французский - этот язык знает около 3% населения; 3. Китайский - с китайским языком в той или иной степени знакомы около 2% местных жителей; 4. Русский - его знает 0,5-1% населения. Наиболее распространен именно в туристических районах.

Необходимость изучения вьетнамского языка для туриста

Несмотря на то, что вьетнамский язык имеет алфавит на основе латиницы, против изучения вьетнамского языка говорит тот факт, что в нем существует 6 различных тонов, не слишком привычных для других народов. Все они отличаются по высоте звука, что является непривычным для людей, планирующих путешествовать и . В частности, один из них является ломанным, при использовании которого слова произносятся очень резко и обрывисто. Одно и то же слово может быть произнесено с помощью 4-6 различных способов и иметь абсолютно несвязанные между собой значения.

Кроме того, в общей сложности во вьетнамском языке 29 букв, из которых более трети являются гласными. При этом, количество разновидностей гласных звуков еще больше и равняется 20. Все они отличаются по произношению (эту разницу иностранцу уловить очень сложно) и написанию. Также, одни и те же согласные имеют по 2 варианта произношения, в зависимости от ситуации. В результате, существует большое количество звуковых комбинаций, которые произносятся с использованием гортани с характерным кряхтением, из-за чего усложняется не только формулирование мысли, но и понимание речи местных жителей.

Другим минусом изучения вьетнамского языка является отсутствие хорошо построенных англо- и русскоязычных учебников или самоучителей, позволяющих выучить его основы самостоятельно. Можно воспользоваться видеоуроками, однако они также не помогут в полной мере поставить правильное произношение, без которого местное население не сможет понять речь туриста.

Таким образом, при условии поездки с туристической целью вьетнамский язык учить необязательно. Но в случае желания уехать в страну на определенный период, с основами национального языка следует ознакомиться, поскольку в ином случае взаимодействовать с местным населением, а также устроиться на квалифицированную работу не удастся.

Ульяна Махкамова - журналист, фотограф и путешественница. Осень и зиму она провела, работая экскурсионным гидом во Вьетнаме. Научилась громко говорить, водить байк и готовить кальмаров. Зато соскучилась по неспешной музыке, фильмам Бергмана и написанию статей. С читателями «ГЛ» Ульяна поделилась своим опытом общения с местными жителями.

Я везла по горному серпантину автобус, груженный русскими туристами. Они разглядывали вывески на вьетнамском языке и ржали. «Господа, очень неполиткорректно называть диакритические знаки кракозябрами», - дребезжала я в микрофон. «Значки указывают на тональность гласных. Например, если вы неправильно произнесете название старого сайгонского рынка Чо Ку, то получится пенис». При слове «пенис» туристы перестали ржать и отложили пакеты с завтраком.

Я обрадовалась вниманию и бросилась вещать про историю вьетнамской письменности. Как сначала множество вьетских племен говорило каждый на своем диалекте и это множество друг друга не понимало, а потом пришли китайцы и десять веков подряд всех учили писать своими иероглифами. Учили бесплатно, но тех, кто плохо усваивал знания, наказывали раскаленным железом.
Потом китайцев победили, и язык захватчиков заменили языком для извращенцев, где для написания одного-единственного слова нужны были два значка: китайские иероглифы обозначали смысл слова, а вьетнамские показывали, как до этого смысла добраться – объясняли произношение. В 16 веке один сердобольный монах решил помочь вьетнамцам и придумал им новый алфавит - с латинскими буквами. Такой язык был понятен любому европейскому колонизатору и обеспечил стремительное порабощение Вьетнама французами. «Этот алфавит состоит из 29 букв, и им вьетнамцы пользуются по сей день», - бодро закончила я. Туристы мирно спали.

Спустя пару дней я поехала смотреть новые экскурсионные объекты, среди которых была старая железнодорожная станция. Путеводитель обещал, что это «замечательный образец ар-деко и милая копия станции нормандского Довиля». Таксист, в отличие от путеводителя, не обещал ничего – он бросил взгляд длинного глаза на бумажку с адресом и куда-то помчался.

Мы ехали 5 минут, 10, потом еще 20. Потом я поняла, что мы ездим кругами. Я снова ткнула адресом в глаз таксисту. Мужик заулыбался и начал вертеть ладонью – к тому времени я уже знала, что означает этот жест. В зависимости от ситуации это либо отказ, либо отрицание. В моем случае это значило, что мы накручиваем счетчик уже полчаса, потому что таксист решил угадать, где находится конечная точка маршрута. «Do you know where’s this place?» - прокричала я человеку, для которого английский есть просто забавное сочетание звуков. Он опять улыбнулся и продолжал кружить нас по городу.

Я выкрикивала странные английские слова, которые ассоциировались у меня с вокзалом и поездами. У таксиста они вызывали только улыбку. Я изображала паровоз: надувала щеки, крутила руками как колесами, пускала дым из ушей, дудела. Человек за рулем из вежливости отвернулся, думая, что мне нехорошо. Наконец, в ход была пущена тяжелая артиллерия – ручка и блокнот. Я нарисовала поезд в традициях минималистов, даже ребенок понял бы меня. Таксист тоже подумал о детях и подкатил к парку аттракционов: на входе стоял разноцветный паровоз. Из окна паровоза торчала голова Микки-Мауса, точнее, это было то, как вьетнамцы его себе представляют.

Я устала и хотела незаметно исчезнуть - счетчик показывал триста с чем-то донгов, около 15 долларов. Видимо, таксист это понял. И тогда случилось чудо. Он достал мобильник, немного в него покричал и дал трубку мне. «Hello, Madam! Where do you need to go?» - лилось оттуда. На следующий день я купила разговорник.

В Китае я бы никогда не купила разговорник. Потому что иероглифы – страшные. А вьетнамский с привычными латинскими буквами казался старым знакомым, который на время переоделся в дизайнерскую одежду, но мы все знаем, что он нормальный мужик. Купленный разговорник был на английском, и это делало транскрипцию космически непонятной.

В целом, книжка составлена грамотно – в транспорте, шоппинг, еда. Даже есть разделы, помогающие социализироваться: «pick-up», «sex», «leaving» - причем, именно в этой последовательности. Не знаю, насколько сильной должна быть страсть к языку, чтобы запомнить фразу «Я не буду делать это без защиты» - на вьетнамском это полтора десятка слов. Видимо, у автора словарика не очень позитивный сексуальный опыт, если он включил предложения типа: «Не волнуйся, я сделаю все сам» или «Давай отнесемся к этому с юмором».

Однако я отвлеклась. Спустя несколько дней стало ясно: никакой разговорник мне не поможет. Потому как если вы знаете, как пишется вьетнамское слово, то вам же хуже. Ибо те буквы, которые вы видите – их на самом деле нет. Половина согласных читаются как «р» или «з», другая половина не произносится, а выдавливается носом. Что касается гласных, то запомнить и научиться использовать все тональности практически невозможно без музыкального образования.

На заправках меня игнорировали, в магазинах смеялись, а в ресторанах просто издевались: «Суп би син лой», - попросила я любимый тыквенный суп. Вежливо попросила. Ведь специально из-за супа приехала в эту забегаловку, пахнущую мертвыми черепашками.

Через минуту официант принес вместо супа пиво, beer. По-вьетнамски тыква - «bi», но, видимо, мои синяки под глазами говорят скорее о пивном алкоголизме, чем о пристрастии к здоровой еде. С тоской посмотрев на потную бутылку, я раз десять повторила, что хочу «суп би». Блокнота в этот раз с собой не было, так что объясняла на пальцах. Как это? Вот и официант тоже не понял. Зато через полчаса гордо внес тарелку бульона с кусками мяса. «Soup beef!» - гордо возвестил он. Я проглотила и обиду, и суп.

Время шло. Языковой барьер уже начал сказываться на работе. Однажды мне нужно было перевести меню. Гугл-переводчик выдавал удивительные штуки вроде «рис с козявками» и «суп из нефтяных продуктов глубокой переработки». Но с грехом пополам я одолела 20 страниц. Говорят, в тот ресторан русские так и не ходят.

«Заведи себе местного парня», - советовал мне один вьетнамский гид. «За неделю заговоришь, и акцента не будет». История доказывала обратное: русская гидесса Наташа вышла замуж за вьетнамца и 8 лет не бум-бум. Точнее, бум-бум был, но другой – так здесь называют секс. Наташа молчала как рыба, ругалась на мужа исключительно по-русски. И только когда пришло время рожать, ее прорвало. В роддоме она вспомнила все слова, которые услышала до этого. Наташин ребенок говорит с ней по-вьетнамски. Я не хочу рожать от вьетнамского любовника. Да и товарищ мой, наверное, не разрешит.

Наконец, само провидение захотело, чтобы я начала учить вьетнамский. И послало на встречную полосу какого-то чудака. Байк разбит, я в лежу на обочине и объясняю санитарам, что меня нельзя тащить на носилки за ноги. Точнее, ору благим матом, а они смущенно продолжают дергать меня за разбитую ногу.

В клинике было не лучше. «Сё каласо!» - улыбался доктор, радуясь новому пациенту. Швы накладывали в шесть рук и столько же глаз – практиканты медучилища изучали строение тела белой женщины. «Сё каласо!», - счастливый доктор похлопал меня что есть мочи по больной ноге.

За несколько дней, проведенных в клинике мне так и не удалось объяснить ему, что же у меня болит. К тому же доктор оказался военным хирургом – не надо объяснять, насколько смешными ему кажутся болячки человека с полным комплектом рук и ног.

Счастье – это когда тебя понимают. А когда нет – больно. Я приехала во Вьетнам не просто на зимовку, мне действительно нравятся эти невысокие упрямые люди, которые умеют улыбаться как ангелы. Которые победили китайцев и американцев. Которые умеют работать при 35-градусной жаре. Которые за полвека построили тысячу храмов и возвели десятки разнокалиберных Будд. Которые разговаривают на своем сложном языке так быстро и так громко.

И я выучу этот язык. Моему будущему преподавателю вьетнамского языка Биню около тридцати и он хорошо говорит по-русски. На самом деле его имя не Бинь. Просто он восемь лет прожил в Москве и каждый день слышал свое имя – в метро, на работе и даже в мавзолее Ленина. Это любимое русское слово из трех букв, которым испещрены все российские заборы. С вьетнамского, кстати, переводится как «командир». Так-то.

Ульяна Махкамова - журналист, фотограф и путешественница. Осень и зиму она провела, работая экскурсионным гидом во Вьетнаме. Научилась громко говорить, водить байк и готовить кальмаров. Зато соскучилась по неспешной музыке, фильмам Бергмана и написанию статей. С читателями «ГЛ» Ульяна поделилась своим опытом общения с местными жителями.

Я везла по горному серпантину автобус, груженный русскими туристами. Они разглядывали вывески на вьетнамском языке и ржали. «Господа, очень неполиткорректно называть диакритические знаки кракозябрами», - дребезжала я в микрофон. «Значки указывают на тональность гласных. Например, если вы неправильно произнесете название старого сайгонского рынка Чо Ку, то получится пенис». При слове «пенис» туристы перестали ржать и отложили пакеты с завтраком.

Я обрадовалась вниманию и бросилась вещать про историю вьетнамской письменности. Как сначала множество вьетских племен говорило каждый на своем диалекте и это множество друг друга не понимало, а потом пришли китайцы и десять веков подряд всех учили писать своими иероглифами. Учили бесплатно, но тех, кто плохо усваивал знания, наказывали раскаленным железом.
Потом китайцев победили, и язык захватчиков заменили языком для извращенцев, где для написания одного-единственного слова нужны были два значка: китайские иероглифы обозначали смысл слова, а вьетнамские показывали, как до этого смысла добраться – объясняли произношение. В 16 веке один сердобольный монах решил помочь вьетнамцам и придумал им новый алфавит - с латинскими буквами. Такой язык был понятен любому европейскому колонизатору и обеспечил стремительное порабощение Вьетнама французами. «Этот алфавит состоит из 29 букв, и им вьетнамцы пользуются по сей день», - бодро закончила я. Туристы мирно спали.

Спустя пару дней я поехала смотреть новые экскурсионные объекты, среди которых была старая железнодорожная станция. Путеводитель обещал, что это «замечательный образец ар-деко и милая копия станции нормандского Довиля». Таксист, в отличие от путеводителя, не обещал ничего – он бросил взгляд длинного глаза на бумажку с адресом и куда-то помчался.

Мы ехали 5 минут, 10, потом еще 20. Потом я поняла, что мы ездим кругами. Я снова ткнула адресом в глаз таксисту. Мужик заулыбался и начал вертеть ладонью – к тому времени я уже знала, что означает этот жест. В зависимости от ситуации это либо отказ, либо отрицание. В моем случае это значило, что мы накручиваем счетчик уже полчаса, потому что таксист решил угадать, где находится конечная точка маршрута. «Do you know where’s this place?» - прокричала я человеку, для которого английский есть просто забавное сочетание звуков. Он опять улыбнулся и продолжал кружить нас по городу.

Я выкрикивала странные английские слова, которые ассоциировались у меня с вокзалом и поездами. У таксиста они вызывали только улыбку. Я изображала паровоз: надувала щеки, крутила руками как колесами, пускала дым из ушей, дудела. Человек за рулем из вежливости отвернулся, думая, что мне нехорошо. Наконец, в ход была пущена тяжелая артиллерия – ручка и блокнот. Я нарисовала поезд в традициях минималистов, даже ребенок понял бы меня. Таксист тоже подумал о детях и подкатил к парку аттракционов: на входе стоял разноцветный паровоз. Из окна паровоза торчала голова Микки-Мауса, точнее, это было то, как вьетнамцы его себе представляют.

Я устала и хотела незаметно исчезнуть - счетчик показывал триста с чем-то донгов, около 15 долларов. Видимо, таксист это понял. И тогда случилось чудо. Он достал мобильник, немного в него покричал и дал трубку мне. «Hello, Madam! Where do you need to go?» - лилось оттуда. На следующий день я купила разговорник.

В Китае я бы никогда не купила разговорник. Потому что иероглифы – страшные. А вьетнамский с привычными латинскими буквами казался старым знакомым, который на время переоделся в дизайнерскую одежду, но мы все знаем, что он нормальный мужик. Купленный разговорник был на английском, и это делало транскрипцию космически непонятной.

В целом, книжка составлена грамотно – в транспорте, шоппинг, еда. Даже есть разделы, помогающие социализироваться: «pick-up», «sex», «leaving» - причем, именно в этой последовательности. Не знаю, насколько сильной должна быть страсть к языку, чтобы запомнить фразу «Я не буду делать это без защиты» - на вьетнамском это полтора десятка слов. Видимо, у автора словарика не очень позитивный сексуальный опыт, если он включил предложения типа: «Не волнуйся, я сделаю все сам» или «Давай отнесемся к этому с юмором».

Однако я отвлеклась. Спустя несколько дней стало ясно: никакой разговорник мне не поможет. Потому как если вы знаете, как пишется вьетнамское слово, то вам же хуже. Ибо те буквы, которые вы видите – их на самом деле нет. Половина согласных читаются как «р» или «з», другая половина не произносится, а выдавливается носом. Что касается гласных, то запомнить и научиться использовать все тональности практически невозможно без музыкального образования.

На заправках меня игнорировали, в магазинах смеялись, а в ресторанах просто издевались: «Суп би син лой», - попросила я любимый тыквенный суп. Вежливо попросила. Ведь специально из-за супа приехала в эту забегаловку, пахнущую мертвыми черепашками.

Через минуту официант принес вместо супа пиво, beer. По-вьетнамски тыква - «bi», но, видимо, мои синяки под глазами говорят скорее о пивном алкоголизме, чем о пристрастии к здоровой еде. С тоской посмотрев на потную бутылку, я раз десять повторила, что хочу «суп би». Блокнота в этот раз с собой не было, так что объясняла на пальцах. Как это? Вот и официант тоже не понял. Зато через полчаса гордо внес тарелку бульона с кусками мяса. «Soup beef!» - гордо возвестил он. Я проглотила и обиду, и суп.

Время шло. Языковой барьер уже начал сказываться на работе. Однажды мне нужно было перевести меню. Гугл-переводчик выдавал удивительные штуки вроде «рис с козявками» и «суп из нефтяных продуктов глубокой переработки». Но с грехом пополам я одолела 20 страниц. Говорят, в тот ресторан русские так и не ходят.

«Заведи себе местного парня», - советовал мне один вьетнамский гид. «За неделю заговоришь, и акцента не будет». История доказывала обратное: русская гидесса Наташа вышла замуж за вьетнамца и 8 лет не бум-бум. Точнее, бум-бум был, но другой – так здесь называют секс. Наташа молчала как рыба, ругалась на мужа исключительно по-русски. И только когда пришло время рожать, ее прорвало. В роддоме она вспомнила все слова, которые услышала до этого. Наташин ребенок говорит с ней по-вьетнамски. Я не хочу рожать от вьетнамского любовника. Да и товарищ мой, наверное, не разрешит.

Наконец, само провидение захотело, чтобы я начала учить вьетнамский. И послало на встречную полосу какого-то чудака. Байк разбит, я в лежу на обочине и объясняю санитарам, что меня нельзя тащить на носилки за ноги. Точнее, ору благим матом, а они смущенно продолжают дергать меня за разбитую ногу.

В клинике было не лучше. «Сё каласо!» - улыбался доктор, радуясь новому пациенту. Швы накладывали в шесть рук и столько же глаз – практиканты медучилища изучали строение тела белой женщины. «Сё каласо!», - счастливый доктор похлопал меня что есть мочи по больной ноге.

За несколько дней, проведенных в клинике мне так и не удалось объяснить ему, что же у меня болит. К тому же доктор оказался военным хирургом – не надо объяснять, насколько смешными ему кажутся болячки человека с полным комплектом рук и ног.

Счастье – это когда тебя понимают. А когда нет – больно. Я приехала во Вьетнам не просто на зимовку, мне действительно нравятся эти невысокие упрямые люди, которые умеют улыбаться как ангелы. Которые победили китайцев и американцев. Которые умеют работать при 35-градусной жаре. Которые за полвека построили тысячу храмов и возвели десятки разнокалиберных Будд. Которые разговаривают на своем сложном языке так быстро и так громко.

И я выучу этот язык. Моему будущему преподавателю вьетнамского языка Биню около тридцати и он хорошо говорит по-русски. На самом деле его имя не Бинь. Просто он восемь лет прожил в Москве и каждый день слышал свое имя – в метро, на работе и даже в мавзолее Ленина. Это любимое русское слово из трех букв, которым испещрены все российские заборы. С вьетнамского, кстати, переводится как «командир». Так-то.

Вьетнамский является одним из самых распространенных языков в мире, около 90 миллионов носителей языка. Это официальный язык во Вьетнаме, а также он широко распространен в местах, где вьетнамцы иммигрировали, таких как США и Австралия. Вьетнамская грамматика очень проста: существительные и прилагательные не имеют полов, и не спрягаются. Вьетнамский является тональным языком; значение слова зависит от того, как высоко или низко ваш голос. Вьетнамский не связан с китайским, хотя он содержит много заимствований из китайского языка в связи с многовековой китайской господства во Вьетнаме, и даже использовали китайские символы, как систему письма, под названием «Чу НОМ», пока Вьетнам не была колонизирована французами.

Русско-вьетнамский разговорник

Язык - это средство коммуникации. Язык позволяет людям понимать друг друга. В то же время язык может стать серьезным препятствием для понимания, поскольку на нашей планете существуют тысячи разных языков.

Вы читаете это, потому что хотите изучить вьетнамский язык, и хотите узнать, как быстро и эффективно это сделать. Большинству изучающих язык скучно и они разочарованы. Продолжайте изучать вьетнамский с самоучителем LinGo Play, и Вы узнаете, как учить вьетнамский самостоятельно с удовольствием и эффективно. Начните с лучших упражнений для обучения вьетнамскому, и Вы станете свободно говорить на вьетнамском. Уроки LinGo Play структурированы так, чтобы Вы могли практиковаться во всех областях одновременно. Изучайте вьетнамский таким образом, как Вы еще никогда его не изучали - с забавными и логичными уроками, тестами.

У нас есть уникальный метод, который одновременно учит чтению, восприятию на слух и письму. Уроки начинаются с самых основ, бесплатные уроки вьетнамского открыты для всех, у кого нет знаний по вьетнамскому языку. Изучение языка, такого как вьетнамский, требует особого подхода. Каждый урок содержит много слов, этапов, упражнений, тестов, произношения и ярких карточек. Вы выбираете, каким контентом хотите пользоваться. После начального контента для начинающих Вы можете быстро перейти к вещам, которые Вас интересуют больше. На ранних этапах изучения вьетнамского языка Вы заинтересованы в том, чтобы узнать, как работает язык.

Изучайте самостоятельно вьетнамский онлайн легко и успешно с учебным приложением для изучения вьетнамского языка LinGo Play. Вы найдете много бесплатных уроков вьетнамского языка с карточками, новыми словами и фразами. Как только Вы узнаете, как изучать вьетнамский язык из контента, Вы сможете продолжать делать это на протяжении всей своей жизни, когда только захотите. Вы можете достичь любого уровня владения языком, который Вы пожелаете. Так же, как нет предела в количестве контента, доступного на данном языке, нет предела и тому, насколько Вы можете овладеть языком, пока Вы мотивированы. Лучший способ изучить другой язык - это интересный контент, прослушивание, чтение и постоянное пополнение словарного запаса.

Успех в изучении языка зависит в основном от учащегося, но более конкретно от доступа к обучению и интересного контента. Успех в большей степени зависит от взаимодействия с интересным контентом, чем от преподавателя, школы, хороших учебников или даже проживания в стране. У Вас больше свободы выбора, когда и как изучать вьетнамский язык. Как только Вы поймете, что можете изучать больше языков и наслаждаться процессом, Вы захотите открывать для себя все новые языки.