В каком дворце жил махмуд 2. Реформы Селима III и Махмуда II в Османской империи. Жёны и наложницы

Турецкий султан из династии Османов, правивший в 1808-1839 гг. Сын. Абдул-Хамида I. Род. 20 июля 1785 г. + 1 июля 1839 г.

Махмуд стал султаном почти случайно: он был возведен на престол участниками переворота 28 июля 1808 г., возглавляемого Мустафа-пашой Байрактаром. Осаждая султанский дворец, те собирались возвратить власть низложенному за год до этого султану Селиму III. Однако тот был задушен по приказу Мустафы IV, старшего брата Махмуда. Сам Махмуд едва не разделил судьбу несчастного – убийцы уже гнались за ним, но верные принцу люди помогли ему выбраться через каминную трубу на крышу дворца. После низложения Мустафы IV Махмуд оставался последним отпрыском династии Османов. Байракрату не оставалось ничего иного, как провозгласить его султаном. В свою очередь Махмуд должен был назначить Байракрата великим визирем и передать в его руки всю полноту власти. Прежде всего тот обрушил свой гнев на фаворитов Мустафы IV и ямаков, сыгравших зловещую роль в свержении Селима III. В первые же дни своего визирства он казнил 300 человек (в их числе был Муса-паша, фактически возглавлявший переворот 1807 года). Отряды ямаков были лишены жалования и разогнаны. Затем Байракрат суровыми мерами навел порядок в столице. Стамбул, находившийся в продолжении всего царствования Мустафы IV во власти разнузданных шаек янычар и ямаков, наконец успокоился. Но главной целью организаторов переворота 1808 года было возвращение к политике селимовских реформ, в результате которых в Турции предполагалось создать большое, регулярное, обученное на европейский манер войско.

Уже в октябре Байракрат принял решение о формировании регулярного корпуса секбанов (так назывались янычарские стрелки) численностью в 5 тыс. человек. Формально секбаны должны были составить восьмой очаг янычарского войска, но фактически являлись первым отрядом регулярного войска. Это нововведение не могло не раздражить янычар, увидевших в секбанах своих конкурентов. При дворе к нему так же отнеслись холодно. Махмуд, лишенный реальной власти, смотрел на Байракрата как на узурпатора и мечтал покончить с ним. Однако избавление от всесильного визиря пришло к Махмуду совсем не так, как он рассчитывал. Враги реформ, потерпевшие поражение в июле, в ноябре перешли в наступление. Восстание началось в ночь с 14 на 15 ноября. Отряд в 1000 янычар окружил дом Байракрата и начал бой с его людьми. Когда все возможности для обороны были исчерпаны, Байракрат взорвал пороховой склад в подвале своей башни. Под ее обломками нашли смерть более 300 янычар. Многие сподвижники Байракрата были перебиты. Янычары хотели восстановить на престоле Мустафу IV и начали осаду султанского дворца. Но Мустафа был убит по приказу Махмуда. Теперь он остался единственным отпрыском династии Османов. Мятеж против него потерял всякий смысл и 17 ноября был заключен мир. Махмуд согласился казнить ближайших сподвижников Байракрата и уничтожить «новое войско» – корпус секбанов. В ответ янычары согласились считать его своим султаном.

Казалось, идея военной реформы похоронена навсегда. Однако объективный ход событий вынуждал султана вновь и вновь возвращаться к ней. Причиной тому были внешние и внутренние войны, в которых турецкая армия с печальным постоянством демонстрировала свою полную несостоятельность. Начало царствования Махмуда было ознаменовано очередной русско-турецкой войной. Поначалу она шла вяло, так как обоим государствам было не до нее. Затем военные действия активизировались. Осенью 1811 г. Кутузов нанес туркам под Рущуком тяжелое поражение. Дунайская армия султана была разгромлена, и он был вынужден начать мирные переговоры. По Бухарестскому договору Турция уступила России Бесарабию. Сербы, активно воевавшие на стороне русских, получили автономию. Впрочем отстаивать интересы своих союзников из-за начавшейся войны с Наполеоном Россия была не в состоянии. Сразу после подписания Бухарестского договора Махмуд начал готовить поход в Сербию. К началу лета на ее границах сосредоточились три армии общей численностью 250 тыс. человек. В июле по всей сербо-турецкой границе разгорелись тяжелые бои. Сербские повстанцы, которых было в пять раз меньше чем турок, не могли противостоять столь сильному противнику. К октябрю они потерпели поражение на всех направлениях. Руководитель восстания Кара-Георгий бежал в Австрию. 7 октября турки вступили в Белград. Началась дикая оргия расправ, убийств, уводов в рабство и грабежей мирных жителей. От сербов потребовали уплаты налогов за все годы восстания, начиная с 1804. Не в силах терпеть террор турецких властей, сербы в апреле 1815 г. вновь взялись за оружие. Вскоре силы восставших составили уже 40 тыс. человек. Махмуд понял, что одними репрессивными мерами Сербии не удержать и при посредничестве России заключил договор с руководителем восстания Милошем Обреновичем. Согласно его условиям Сербия получила незначительную автономию. Но на этом национальное движение в османских провинциях не прекратилось. В начале 20-х гг. восстание охватило Валахию. Затем началась освободительная война греков.

Это последнее восстание было подготовлено членами тайного общества «Филику Этерия», возглавляемого генералом русской службы Ипсиланти. (Общество было образовано в 1814 г. в Одессе. С 1818 г. центр организации переместился в Стамбул. Отделения этеристов имелись во многих городах Балканского полуострова). Восстание началось в апреле 1821 г. в Морее и в короткий срок распространилось на всю континентальную Грецию, острова Эгейского и Андриатического морей. Момент, выбранный для него оказался весьма благоприятным, так как в это время султан вел упорную войну с вали Янинского пашалыка Али-пашой Янинским, который создал на подвластной ему территории (В Южной Албании, части континентальной Греции и Македонии), по сути дела, самостоятельное удельное княжество. В состав правительственных войск, направленных против Али-паши, были включены и гарнизоны многих городов Мореи, что облегчило выполнение планов этеристов. Повстанцы заняли Патру, Коринф, Аргос и ряд других городов. Вскоре к ним присоединились жители крупных островов.

Махмуд реагировал на известие о восстании очень болезненно. Во все края империи были разосланы гонцы, которые должны были возвестить мусульманам, что трон в опасности, и призвать всех, кто в состоянии носить оружие, поспешить в Стамбул. Вслед затем Махмуд провозгласил «священную войну против неверных». Первой жертвой этого призыва стало христианское население столицы, в большинстве своем не имевшее к восстанию никакого отношения. За несколько недель фанатики-мусульмане перебили в Стамбуле более 10 тысяч христиан (в том числе был повешен на воротах патриаршего дома Константинопольский патриарх Григорий). Затем волна христианских погромов прошла по всей империи, что повлекло новые неисчислимые жертвы (например, на Хиосе турки перебили и продали в рабство 70 тыс. человек – почти все его христианское население). В ответ на эти зверства в Греции началось массовое избиение мусульман. Множество греков, прежде далеких от освободительной борьбы, взялось за оружие. В октябре 1821 г. после пятимесячной осады повстанцы овладели административным центром Мореи Триполисом. К началу 1822 г. они уже были хозяевами всего полуострова, значительной части центральной Греции и ряда греческих островов. В январе 1822 г. в Эпидавре было созвано Национальное собрание, которое провозгласило независимость Греции и приняло ее конституцию. После этого восстание распространилось на ряд районов Фессалии и Македонии.

Весной султан двинул против греков армию Драмали Махмуд-паши. В начале июля 1822 г. через Коринфский перешеек она вторглась в Морею, заняла Аргос, но развить успеха не смогла. Мощь турок оказалась бессильной против действия бесчисленных партизанских отрядов, которые во множестве небольших сражений нанесли Махмуд-паше страшный урон. Требовалось срочно изыскать резервы, но как раз в это время началась война с Ираном, оттянувшая на себя значительные силы турецкой армии. Не имея других возможностей управиться с восстанием, султан обратился за помощью к своему вассалу – правителю Египта Мухаммаду Али. Тот предоставил Махмуду для борьбы с греческими повстанцами по-европейски обученную армию и достаточно современный флот, но взамен потребовал передать Морею под управление своему сыну Ибрахиму. Султан согласился. Прибытие войск Ибрахим-паши резко изменило ситуацию. В ноябре 1824 г. он разгромил восстание на Крите, в феврале 1825 г. захватил Наварин, летом того же года овладел значительной частью Мореи, а в июне взял Триполис.

Успехи египетской армии, ее высокая боеспособность и хорошая выучка убедили Махмуда в том, что необходимо вернуться к реформам Селима III и немедленно начать реорганизацию турецкой армии. К этому же склонялись многие из его приближенных. В мае 1826 г. высшие светские и духовные сановники империи обсудили и одобрили план создания нового регулярного корпуса ишкенджи, численностью 7,5 тыс. человек. Жалование для его солдат было установлено в 8 раз выше, чем янычарское. 29 мая Махмуд подписал соответствующий указ. Уже через несколько дней в корпус записалось более 5 тыс. человек. 12 июня при большом стечении народа на Мясной площади начались первые учебные занятия с группой солдат нового войска. Янычары сразу почувствовали исходящую от этого начинания угрозу и 15 июня подняли в Стамбуле восстание. Узнав о мятеже, султан (он находился тогда в своей летней резиденции на европейском берегу Боспора) немедленно прибыл в султанский дворец Топкау и приступил к его подавлению. Основной силой для борьбы с янычарами послужили подразделения артиллеристов, а также бомбардиры, минеры и моряки. Пока янычары в слепой ярости носились по Стамбулу и теряли время на поджог домов ненавистных сановников, грабеж имущества и убийство их близких, к Топкау было стянуто большое войско. Одних артиллеристов – дисциплинированных и по-европейски обученных солдат – насчитывалось 14 тыс.

Услышав об этих приготовлениях, восставшие янычары (их было около 15 тыс.) собрались на площади и потребовали, чтобы султан отменил указ о формировании войска ишкенджи и выдал им для расправы некоторых из своих сановников. Махмуд наотрез отказался исполнить эти требования и обе стороны приготовились к бою. Общественное мнение было на стороне Махмуда. Даже улемы на запрос султана, какого наказания заслуживают бунтовщики, поднявшие оружие против своего султана и халифа, дали единодушный ответ – смерти! Было решено выставить хранившееся во дворце Османов священное знамя пророка у мечети Султан Ахмад и призвать народ собраться под ним, чтобы покарать бунтовщиков. Жители столицы не остались равнодушны к этому призыву и всем желающим принять участие в сражении было выдано оружие. Султанские войска окружили Мясную площадь, после чего мятежникам было предложено сдаться. Они отказались, и сразу же артиллеристы открыли по толпе янычар убийственный огонь. Мятежники в беспорядке отступили к своим казармам, но обстрел преследовал их и здесь. Деревянные казармы загорелись. В пламени погибло около 3 тыс. янычар. Артиллеристы ворвались на площадь и стали убивать тех, кто еще остался в живых. В течении пяти часов мятеж был подавлен. Уцелевших янычар хватали на улицах, во дворах, вытаскивали из укрытий и либо убивали на месте, либо отправляли на специально созданный суд. Всего было убито не менее 7 тыс. янычар, еще 15 тыс. было выслано из столицы. 17 июня 1826 г. собрание высших сановников приняло решение ликвидировать янычарский корпус. В провинции был разослан указ о роспуске всех янычарских формирований и казни непокорных. Он был исполнен с большим рвением. В результате на местах было казнено еще около 30 тыс. янычар. Этот вид войска навсегда прекратил свое существование. Вслед затем Махмуд ликвидировал подразделения ямаков и упразднил регулярную сипахийскую конницу. Оба эти формирования, подобно корпусу янычар, были постоянным источником смуты и оплотом реакции. В августе султан распустил дервишский орден бакташи, с которым янычарский корпус уже много веков имел тесные связи. Руководители ордена были публично казнены, а все обители дервишей – разрушены. После этого создание регулярной армии пошло ускоренными темпами. Летом 1826 г. султан издал указ о формировании новых пехотных частей, обучение которых должно было вестись по европейским образцам. Всего предполагалось создать восемь полков нового войска общей численностью 12 тыс. человек. Для их обучения были приглашены французские инструкторы.

Создание новой армии было только в самом начале, когда началась новая большая внешняя война, вызванная греческими событиями. В июне 1827 г. Россия, Франция и Англия отправили Махмуду ультиматум с требованием предоставить Греции автономию. Махмуд отказался его исполнить. В августе к берегам Мореи подошла англо-русско-французская эскадра. Союзники имели 26 кораблей. Им противостоял турецко-египетский флот из 65 кораблей. Тем не менее сражение в Наваринской бухте, состоявшееся 20 октября 1827 г., закончилось для него полным разгромом – турки потеряли 55 кораблей, а союзники ни одного. Положение армии Ибрахим-паши после этого сразу резко ухудшилось. Он был отрезан от Египта и не имел возможности получать ни боеприпасов, ни продовольствия. В 1828 г. по требованию европейских держав египтяне эвакуировали свою армию. В апреле того же года началась русско-турецкая война. В мае русские перешли Прут и вторглись в Молдавию. Русские корабли начали блокаду Дарданелл. В начале 1829 г. русская армия перешла Балканы и 20 августа заняла Эдирне. Угроза нависла над самим Стамбулом. В то же время в Закавказье был взят Эрзерум. Махмуду ничего не оставалось, как принять требования европейских держав. В сентябре он подписал мирный договор. Согласно ему к России перешло устье Дуная и восточное побережье Черного моря. Греция и Сербия получили автономию. Греки и сербы в большинстве своем не приняли этого компромисс, и уже в начале 1830 г. султан должен был признать полную независимость Греции (без Фессалии и Эпира), а Сербии предоставить статус автономного княжества. Это стало крупнейшим за всю историю поражением Османов, продемонстрировавшим всему миру насколько слаба стала Турецкая империя. В том же году Франция начала завоевание Алжира, а египетский паша Мухаммад Али открыто отложился от султана.

Махмуд был не в силах отразить французскую агрессию, но он не собирался сносить дерзость египтян. Так как войск для немедленной войны с Мухаммадом Али у него не было, султан делал вид, что поддерживает с египетским пашой самые дружественные отношения, а тем временем ускоренными темпами проводил военную реформу. Но Мухаммад Али не дал ему собраться с силами. Осенью 1831 г. его армия вторглась в Сирию. В мае 1832 г. была взята Акка, в июне – пал Дамаск. В июле турки были разбиты под Хомсом и в Бейланском ущелье. В ноябре египтяне миновали Киликийские ворота, вступили в Анатолию, а в декабре заняли Конью. 20 декабря неподалеку от этого города произошло генеральное сражение, и турецкая армия опять была наголову разбита. Махмуд потерял в этом сраженье почти все свои новые регулярные полки. Командовавший ими великий визирь попал в плен. Поэтому в мае 1833 г. султан должен был согласиться с требованиями Мухаммада Али и отдать под его власть Сирию, Палестину и Киликию. Однако египетский паша по-прежнему считался его вассалом.

Впрочем, Махмуд рассматривал это соглашение только как временную передышку. Он с удвоенной энергией взялся за проведение военной реформы. Несмотря на острый недостаток средств и недовольство населения рекрутскими наборами, численность регулярной армии была доведена к 1836 г. до 70 тыс. человек. Одновременно шло восстановление флота. Изменения в военной сфере сопровождалась другими преобразованиями, охватившими все стороны турецкой жизни. В 1834 г. была проведена административная реформа, в результате которой увеличилось количество пашалыков, а площадь их сократилась. Тем самым паши лишились возможности накапливать в своих руках значительные силы и выступать в качестве независимых правителей. К тому же военная власть была у них отобрана – она перешла к командирам регулярных частей. Не остались без внимания и центральные органы власти. Были созданы министерства, а в 1837 г. Махмуд образовал Совет министров, к которому перешла исполнительная власть. Великий визирь стал именоваться премьер-министром. Были введены новые должности и звания, установлены государственные оклады (до этого чиновники жили подношениями тех, кто к ним обращался). Махмуд пытался бороться со взяточничеством, но большого успеха не имел. В результате всех этих мер старая феодальная система государственных органов империи несколько европеизировалась. Авторитет центральной власти окреп.

Как и все государи-реформаторы Махмуд столкнулся с острой проблемой кадров. Государство нуждалось в офицерах, военных инженерах, гражданских чиновниках и специалистах разного рода – врачах, учителях, переводчиках и т.п. Проблема эта решалась с большим трудом, поскольку в Турции отсутствовала база для подготовки таких специалистов – не было даже светских начальных и средних школ. Созданию последних положил начало указ 1824 года, но дело продвигалось крайне медленно. Главное внимание султан уделял подготовке офицеров. В 1834 г. он открыл Общевойсковое военное училище (за образец для него был взят французский коллеж Сен-Сир, однако среди учителей здесь преобладали прусские офицеры). Поначалу в училище никто не хотел учиться и потому был дан приказ о принудительном наборе: подростков хватали прямо на улицах Стамбула, а затем строго следили за тем, чтобы они не разбежались. Понятно, что это был не лучший выход, и проку от таких курсантов оказалось не много. К тому же общеобразовательный уровень турок был тогда настолько низким, что путных офицеров из них таким образом нельзя было сделать при всем желании. Султан также проявил много внимания к подготовке медиков. В 1827 г. он открыл военно-медицинское училище, а в 1829 г. – хирургическую школу (однако, только в 1838 г. удалось преодолеть сопротивление духовенства и допустить практические занятия на трупах). В 1839 г. обе медицинские школы были объединены в Султанское высшее медицинское училище. Для чиновников была основана Школа юридического просвещения, а для подготовки переводчиков – Школа литературных наук. Кроме того Махмуд практиковал отправку молодых турок на учебу за границу. Государственные реформы проходили на фоне общей европеизации быта. В царствование Махмуда стала выходить первая турецкая газета, появилось много печатных книг, в употребление вошло множество европейских вещей, в том числе стулья и часы. Европеизировался костюм. Пример этому подал сам султан, который в праздник рамадан 1828 г. появился перед народом в голубых панталонах и красном мундире. Особыми указами был регламентирован покрой мужских и женских платьев, а также длина бород. Турецкие сановники стали посещать балы и приемы, устраиваемые иностранными посольствами, сидели там за одним столом с европейцами и дамами, что раньше считалось совершенно недопустимым.

Вся эта эпоха носила на себе отпечаток личности султана Махмуда. Внешне невзрачный, небольшого роста, он был человеком большого ума, упорным в достижении поставленной цели. Обладая твердым характером, решительностью, он вместе с тем был очень осторожен и, когда это было нужно, мог годами скрывать свои намерения. К своим противникам он был жесток и беспощаден. Казни при нем были рядовым и даже заурядным явлением. При всем этом Махмуд был совершенно лишен религиозного фанатизма и остро интересовался европейской культурой. К несчастью в последние годы жизни он пристрастился к спиртному, в результате чего стал болеть, чем дальше, тем сильнее. В 1837-1839 гг. у него бывали длительные перерывы, когда он не мог заниматься государственными делами. Между тем смуты и войны не прекращались. В 1838 г. последовало новое обострение отношений с Мухаммадом Али. Султан стал готовиться к войне, которая началась в мае 1839 г. Исход ее был тот же, что и первой. 24 июня произошла решительная битва под Нисибином в Северной Сирии. Турецкая армия была в ней совершенно разбита. Этого поражения Махмуд не смог пережить и умер через несколько дней после того, как известие о нем было получено в Стамбуле.

История в Стамбуле смотрит на тебя чуть ли не с каждого камня. Вот и прогулка обратила мое внимание на эту историческую персону. Личность оказалась прелюбопытная и неоднозначная.

Махмуд II был 30м султаном Османской империи. Красивое число, правда? :)
И сыном женщины, которой упорно приписывают родство (чуть ли ни двоюродная сестра) с женой Наполеона Жозефиной. В гареме ее звали Накшидиль. Но истинное имя, якобы, Эме де Ривери . Ну вы помните, да? :)
Родилась она, мол, на Карибах, на острове Мартиника, а потом корабль, на котором плыла, захватили пираты-берберы, которые продали ее в Алжир, откуда она потом попала в гарем султана Абдул-Хамида I, стала его четвертой женой и мамой Махмуда II:

Правил Махмуд II 31 год в начале XIX века - с 1808 по 1839й год . И по идее, вообще мог бы не стать султаном. До него султаном был Селим III, которого в 1807 году свергли с трона восставшие янычары, недовольные реформами правителя. На трон возвели Мустафу IV - старшего брата Махмуда II. Но у низложенного Селима III были свои сторонники, которые, собравшись с силами через год попытались вернуть его на трон, подняв мятеж. Пока они штурмовали дворец, правящий Мустафа IV, не будь дураком, приказал убить Селима, а заодного и своего младшего братца Махмуда II. Селима задушили, а Махмуд сумел увернуться от убийц, как Санта Клаус, выскочив из каминной трубы на крышу. К тому времени мятежники уже захватили дворец и султана Мустафу. И вот тут оказалось, что, так как Селим III убит, единственным из династии Османов, кто мог наследовать престол, был Махмуд II. К слову, через пару месяцев он отомстил брату, приказавшему его убить, аналогичным образом. Интриги-интриги!...

Любопытно, что те, кто возвел нового султана на престол, впоследствии от его же «руки» и погибли. Именно Махмуд II в 1826 году положил конец легендарному войску янычар Османской империи:

Когда я читала про Махмуда II ( эссе Константина Рыжова «Султан Махмуд II»), первое, что приходило в голову, - сравнение с Петром I. Его реформы очень напоминают петровские. Посудите сами:

«Махмуд практиковал отправку молодых турок на учебу за границу. Государственные реформы проходили на фоне общей европеизации быта. В царствование Махмуда стала выходить первая турецкая газета, появилось много печатных книг, в употребление вошло множество европейских вещей, в том числе стулья и часы. Европеизировался костюм. Пример этому подал сам султан, который в праздник рамадан 1828 г. появился перед народом в голубых панталонах и красном мундире. Особыми указами был регламентирован покрой мужских и женских платьев, а также длина бород. Турецкие сановники стали посещать балы и приемы, устраиваемые иностранными посольствами, сидели там за одним столом с европейцами и дамами, что раньше считалось совершенно недопустимым».

Однако до Петра I Махмуд II-таки не дотянул. Османская империя при нем ослабла, терпела поражения в войнах... Как писал потом его военный советник, знаменитый фельдмаршал Хельмут фон Мольтке старший , «он (Махмуд II) так и не смог достичь цели, к которой стремился всю жизнь. Были пролиты реки крови, уничтожены старые институты и священные традиции страны. Ради реформ оказались подорваны вера и гордость его народа, и эти реформы были скомпрометированы всеми последовавшими за тем событиями».

Умер султан в 1839 году от туберкулеза легких и цирроза печени, который, сами знаете, от чего бывает. :)

Покоится сейчас за высокими стенами:

Кстати, преемником Махмуда II стал Абдулмеджит I - его старший сын. Тот самый, с кем мы уже чуть-чуть знакомы благодаря .

К сожалению, в саму гробницу султана на кладбище мы не попали, она была закрыта на реставрацию:

Пришлось довольствоваться ее обозрением:

С разных сторон:

Впрочем, нас это нисколько не огорчило и мы прекрасно погуляли по милому, вполне себе романтическому и нисколько ни готическому кладбищу. :)

На такое и ночью, наверное, прийти нестрашно. :)

Так как мы попали на это кладбище случайно, я не была подготовлена информационно. Поэтому просто фоткала, что видела вокруг:

И не знала, что здесь же, в этой гробнице, покоятся старшая сестра султана Эсма, его жена Безмиялем Валиде Султан, его сын и внук, тоже позже ставшие султанами, - Абдулазиз II (на фото справа) и Абдулхамит II (на фото слева):

На самом кладбище - последние ветви потерявшей власть династии:

Внучка султана Мурада V Эмине Атийе Султан (Emine Atiye Sultan), последний внук султана Абдулхамида II Осман Эртугрул (Оsman Ertuğrul), родившийся еще во время правления Османской династии (1912 г.) Прожил 97 лет! Машаллах! - как говорят турки! И умер совсем недавно - в 2009 году. Был бы султаном, если бы Ататюрк не основал Турецкую республику:

На момент ее провозглашения Осман учился в Вене. Там и остался до 1939 года, после чего переехал в Нью-Йорк. Потомкам султанов долгое время было запрещено въезжать в страну. И когда, наконец, правительство потеплело к опальным царственным особам и само пригласило Османа посетить историческую родину, скромный султан как обычный турист отстоял в очереди, чтобы увидеть, по сути, собственный дом, где он провел детство, - дворец Долмабахче. А упокоился все-таки в Стамбуле. Земля ему пухом!

Реформаторскую политику Селима 3 продолжил его приемник Махмуд 2.

В мае 1826 г. Махмуд издал указ о формировании нового войска при помощи иностранных офицеров. В июне 1826 г. вспыхнул мятеж янычар. Махмуд не был застигнут в расплох, отчасти он сам вынудил янычар пойти на мятежные действия, чтобы покончить с ними. Расправа была быстрой и кровавой. Янычар собрались в местах своих традиционных сборов - на площади Ипподрома и на площади Эт-мейдан, и, перевернув в знак мятежа котлы, потребовали отмены указа о формировании новых войск. Тотчас же из ворот султанского дворца выступили с развернутым «знаменем пророка» (священное знамя османов) артиллерийские и другие регулярные части. Прямой наводкой пушки били по столпившимся янычарам, бежавших настигали в их домах и казармах. Несколько дней продолжалось побоище; десятки тысяч трупов были сброшены в мраморное море и Босфор. Расправа над янычарами произошла и в провинциях.

Последующие реформы сводились главным образом к следующему: отмена военно-ленной системы (1834 г.), ликвидация наиболее стеснительных внутренних таможен и новое административное устройство, поставившее правителей областей в прямую зависимость от султана. Впрочем, это касалось лишь тех областей, где султанская власть имела поддержку турецких помещиков и располагала достаточной силой военного принуждения. Окраины по-прежнему оставались во власти фактически самостоятельных правителей и наместников

В правительстве вместо старинных должностей были в 1836-1838 гг. учреждены по европейскому образцу посты министров внутренних дел, иностранных дел, финансов. В Стамбуле в 1826 г. было открыто военно-медицинское училище, а с 1832 г. стала издаваться первая газета на турецком языке («Дневник происшествий»),

Самым важным из преобразований была отмена военноленной системы. Тамары и зеаметы превратились в обычные землевладения, не связанные с военной службой и облагаемые земельным налогом. Но реформа не была проведена до конца. В ряде областей тимариоты и займы, лишившись права на барщину, сохранили другие феодальные привилегии, в том числе права на третью часть урожая. По-прежнему сохранялось одно из важнейших препятствий на пути к буржуазно-капиталистическому развитию - необеспеченность частной собственности. Это имело отношение и к буржуазии. Махмуд II формально отменил систему конфискаций имущества, но на деле продолжался произвол. Турецкая и инонациональная (греческая, армянская) торгово-ростовщическая буржуазия, располагавшая накопленными деньгами, не могла вложить их в промышленность.

Не менее важной преградой для развития своего капитализма в Турции было все усиливавшееся проникновение иностранного капитала. Махмуд II не только не препятствовал этому проникновению, но и поощрял его. Реформы очень мало дали в деле укрепления Османской империи, но в то же время способствовали приспособлению турецкого феодального строя к проникновению иностранного капитала и дальнейшему вовлечению Турции в орбиту мирового рынка.

В 1830-х годах началось широкое наступление капиталистических держав на азиатские рынки. Между тем, Турция, связанная режимом капитуляций, не имела права ни увеличить пошлины, ни привлечь иностранцев к суду, будь то тяжбы с турецкими подданными или даже преступления. В 1838 г. Англия вынудила Порту подписать торговую конвенцию, по которой закреплялась низкая таможенная пошлина на ввозимые в Турцию товары (5% от стоимости), воспрещалось установление каких бы то ни было монополий, и разрешалась внутренняя торговля иностранцам в империи. В конвенции особо оговаривалось, что ее действие распространяется на всю Османскую империю, включая Египет, где Мухаммед Али ввел государственные монополии, ограждая страну от капитуляций. В том же 1838 г. была подписана аналогичная франко-турецкая конвенция.

Результаты не замедлили сказаться. Турецкая кустарная промышленность утратила последнюю возможность конкуренции с иностранными товарами, ввозимыми по дешевым ценам.

Дворец Топкапы как всегда сиял своей красотой. Огромные и толстые стены делали его могучим. Таким он и был. Недавно скончался от инсульта султан Абдул-Хамид I. Скорбь продолжалась недолго, так как после похорон следовал праздник восхождения на престол его сына, шехзаде Махмуда II.
И вот уже несколько месяцев правит султан Махмуд II. Его первая жена Безмиалем Султан, еще будучи наложницей, родила ему сына, которому сейчас 4 года. Абдул-Меджид - так назвал его Падишах. Жизнь во дворце протекала, как по плану: походы, победы, праздники, отдых, увеселения и прочее. Одним из пунктов плана было прибытие новых наложниц во дворец.

*** Полдень ***

Так, девушки, очень рада, что проблем с походом в хамам у нас не было. Мне начинает нравится ваше поведение, - говорила немолодых лет старшая калфа гарема Пинар.
- С сегодняшнего дня у вас начинается новая жизнь. Теперь этот дворец - ваш дом, - начала Дармин-калфа - молодая девушка, младшая калфа гарема. - Первое, что хочу объявить вам, сегодня в честь вашего прибытия будет устроен праздник. Вы должны будете показать себя повелителю. Вы будете танцевать, - улыбнулась Дармин. - Онур и Газанфер аги все покажут и расскажут вам, а девушки, проведшие здесь больше времени, чем вы, помогут вас подготовить.
- Ну что, принимайтесь за работу! - хлопнула ладонями Пинар-калфа.

Гарем забурлил приготовлением к празднику. Кто-то начал с обучения танцами, кто-то сразу принялся за наряд. Повара готовили угощения. Царила приятная и вдохновляющая обстановка. Все были настолько увлечены и не заметили, что пришло время начинать праздник.

*** Вечер ***

Новым наложницам велели собраться вместе, после чего девушек повели в покои султана. Они шли по просторным коридорам, в которых можно было легко запутаться. Несколько минут спустя, они остановились у больших дверей. Султану сообщили, что прибыли наложницы. Им позволили войти.

Для атмосферы включайте ВК: Ум Кальсум – Ana fi intizarak

Девушки быстро заполонили место для танца. Легкие движения рук, плавные бедрами. Каждая из них была словно кошка, извивающая около хозяина. Спустя 10 минут они закончили танцевать. Пришло время поощрить самую лучшую из присутствующих.
Махмуд встал. Не торопясь, он подошел ближе к наложницам. Пройдя чуть в глубь, он установился возле одной, принявшей завершающую позу танец. Она стояла на коленях, подняв руки вверх, будто вручает кому-то цветок и ее глаза смотрели на тот самый воображаемый цветок. Падишах аккуратно вложил сиреневый платок в ее ладони, девушка улыбнулась, словно знала, что платок даруют ей; а затем, чуть ускорив шаг, мужчина вернулся на место, подав знак рукой, который означал, что наложницы могут вернуться в гарем. Девушка, получившая платок, незаметно для других, опустивших вниз голову рабынь, спрятала платок.
Когда наложницы вышли из покоев, тут же послышались разговоры: "кому даровали платок?", "у кого платок, девочки?". Но старшая калфа тут же прекратила это. (музыку выключить)

Девушек уложили в кровати. Кроме одной. Той самой, которой вручили платок. Газанфер-ага и Дармин-калфа готовили ее к ночи с повелителем. Хатун нарядили в платье жемчужного цвета с узорами из золотой нити и длинными рукавами из прозрачной ткани с кремовым оттенком. Надев на шею наложницы украшение и уложив ее длинные волнистые пряди, Дармин-калфа повела ее по золотому пути. Через несколько минут они остановились у тех самых дверей, в которые они входили днем.

Помни, - калфа внимательно посмотрела на наложницу. - Если понравишься повелителю, то жизнь твоя превратиться в рай. Хатун лишь едва улыбнулась и кивнула в ответ. А затем двери перед ней открылись и она вошла.

Она увидела перед собой харизматичного высокого, широкоплечего мужчину, пристально глядящего ей в глаза. Девушка медленно подошла к нему, сев на колени, она поцеловала подол его кафтана, а затем он поднял ее и повел на террасу, освещавшуюся свечами и полную теплого вечернего ветерка. На небольшом столе, стоявшем посреди террасы, стоял большой поднос, на котором, казалось, были практически все фрукты мира. Падишах сел на диван, усадив себе на колени наложницу.

Диван http://bruker-bliss.kz/cms/uploads/file_1389883546_767606368.jpg

Что за красота такая? - улыбаясь, негромко произнес он. - Скажи свое имя, хатун.
- Хаджие, повелитель, - вовсе не смущаясь, ответила она.
- Сколько тебе лет? - поинтересовался он.
- 18, - ответила девушка, а затем вдруг встала и стремительно двинулась в угол террасы.

Султан не понял, в чем дело. А затем увидел, что девушка несет в руках его золотую арфу. Она села на подушку, лежавшую на полу рядом с диваном сутана.

Включайте ВК: Этническая музыка мира – Кельтская арфа (5:18 минут)

Посмотрев на Махмуда, который улыбался ей, Хаджие начала играть. Девушка изящно и умело перебирала струны тонкими пальцами. Они с Махмудом окунулись в сказочную атмосферу. Терраса сверкала светом свечей, словно звезды были с ними на ровне и окружали их; теплый ветер ласкал лица двоих околдованных молодых людей. Падишах не отводил глаз от молодой наложницы, которая была ему совсем незнакома, но уже успела очаровать его. Ему пришла мысль о том, что, возможно, сам Аллах послал ему эту девушку.
Хаджие продолжала играть, иногда поглядывая на Махмуда. А он все так же улыбался и смотрел на нее заколдованным взглядом. Кажется, он начинал ей нравиться, как и она ему. Еще несколько минут продолжалось волшебство, а после наложница закончила играть. Но атмосфера оставалась сказочной.
Хаджие вернулась на колени султана. Он поднес к ее губам сладость и девушка с удовольствием приняла ее. А затем они начали беседовать на разные темы: наложница рассказывала о своей жизни, о семье, как и султан о дворце, сложной работе правителя. Не смотря на то, что девушка немало о себе рассказала, в ней все равно оставалась загадка, что не давала покоя мужчине. Еще султана несколько удивляло то, что она совсем не смущается того, что в незнакомом и чужом месте. Ведет себя так, будто уже долгое время живет здесь и является представительницей династии, но это даже было интересно. А позже двое отправились в кровать, где началась новая сказка, взрослая. Махмуд сначала нежно покрывал кожу девушки поцелуями, а затем страстно целовал ее шею, спускаясь ниже. Началась бессонная восточная ночь..

*** Утро ***

Султан открыл глаза и сразу же почувствовал усталость после бессонной и горячей ночи. Затем он повернулся набок, где, по идее, должна была лежать наложница, но ее там не обнаружилось. "Как ей хватило сил уйти отсюда, да еще и так рано" - подумал он. Пролежав еще несколько минут, он, наконец, встал с кровати. Умывшись, надев темно-синий кафтан с золотыми переплетениями, он велел нести ему завтрак и привести Хаджие хатун. Через несколько минут в его покои вошла Хаджие с подносом в руках, это настолько обрадовало его, что он округлил глаза, раскрыв рот. Но затем быстро убрал эту эмоцию с лица, сменив ее на улыбку.

Доброе утро, повелитель, - широко улыбнулась хатун, поставив поднос на столик, а затем села на подушку.
- Я рад видеть твой счастливый лик, - сказал падишах, погладив ладонью щеку девушки.

*** Тем временем в покоях Безмиалем султан, первой жены султана ***

Госпожа! - в покои султанши стремительно вошла одна из ее слуг.
- Дениз хатун, что за дерзость? - недовольно посмотрела на нее Безмиалем.
- Простите, султанша, - поклонилась хатун. - Но у меня важная новость! Вы ведь знаете, что вчера привезли новых наложниц.. - затем она притихла.
- Ну? Не молчи же, рассказывай быстрее! Что-то случилось? - повысила тон султанша.
- Вчера вечером и ночью в покоях султана была наложница, - Дениз грустно опустила голову вниз.
- Вот как.. - Безмиалем закрыла глаза, сжав губы. Затем начала плакать.
- Госпожа, вам принести успокаивающий отвар из трав? - подошла к ней хатун.
- Какие травы? Какое спокойствие! - рыдая, сорвалась на крик госпожа. - От меня отдаляется муж! А у нас ребенок! Я ведь люблю его!
- Но ведь.. Такие правила, султанша, не мы их устанавливали, не в праве их менять, - тихо напомнила Дениз.
- Я знаю, - продолжала плакать султанша. - Оставь меня одну, быстро! Оставь меня! - снова крикнула она, после чего хатун быстро покинула ее покои.

*** Покои султана ***

Махмуд и Хаджие закончили завтракать. Она хотела покинуть его покои, вернуться к делам в гареме, но мужчина велел прогуляться с ним. Они вышли в большой сад с одним большим и пятью маленькими фонтанами. Сад был полон клумб, на которых росли розы всех цветов, красивейших кустов и деревьев с цветками персикового цвета. Вновь была некая успокаивающая и прекрасная атмосфера. Они долго гуляли, разговаривая, смеясь. Они настолько увлеклись друг другом, что не заметили, как к ним навстречу двигалась Безмиалем султан.

Повелитель, - остановившись, поклонилась она, пытаясь не смотреть на его спутницу.
- Здравствуй, Безмиалем, - без всякого энтузиазма ответил он, а затем двинулся дальше, Хаджие последовала за ним.

Безмиалем лишь провела их злым и несчастным взглядом. Затем она велела Дениз, что бы сегодня к ней привели эту наложницу.

Что это за девушка, повелитель? - внимательно посмотрела на него Хаджие.
- Моя жена, - ответил он.
- У вас есть жена.. - опустила голову девушку.
- Хаджие, моя прекрасная орхидея, тебе не о чем беспокоиться. Доверься мне и ты будешь счастлива, - сказал он, обняв ладонями ее лицо, а затем поцеловав в губы.
- Я уже счастлива, находясь рядом с вами, - прижалась к нему девушка, - он крепко прижал ее к себе и они двинулись дальше.

*** Вечер, гарема ***

Хаджие хатун! - войдя в гарем, громко позвала наложницу Дениз.
- Ты чего кричишь! - отругала ее старшая калфа гарема.
- Пинар-калфа, я лишь пришла выполнить приказ госпожи, - виновато оправдалась хатун.
- Чего пожелала она? - спросила калфа.
- Велела привести Хаджие, - ответила Дениз.
- Не в этот раз, она с повелителем, - твердо ответила калфа. - А теперь, возвращайся к госпоже, не отвлекай наложниц, - грозно говорила она.

Дениз поспешила в покои своей госпожи, чтобы доложить обстановку. Та, узнав об этом, места себе не находила. Кругами ходила по своим покоям, а затем отправилась к Валиде султан.

*** Покои матери султана ***

Валиде, - медленно войдя, поклонилась она.
- Безмиалем? - удивилась мать падишаха. - Почему в столь позднее время приходишь? Или что-то случилось с Абдул-Меджидом? - тревожно посмотрела она на султаншу.
- Нет, госпожа. Простите за поздний визит, - она подошла к Валиде, садясь на подушку. - У меня беда..
- Да в чем же дело? Не молчи, договаривай все сразу! - чуть повысила тон госпожа.
- Ваш сын провел прошлую ночь с наложницей! И эту ночь тоже проведет с ней же! - начала плакать она.
- Безмиалем, прошу, прекрати это. Ты знаешь правила гарема, - твердо сказала Валиде.
- Но ведь у нас с ним сын и мы были так счастливы, - продолжала жена падишаха.
- Ты не единственная, от кого султан имеет право иметь детей, - ответила госпожа. - Довольно, Безмиалем, вернись в покои, не оставляй сына одного, - после чего мать султана встала и напаривалась к кровати. А султанша покинула ее покои.

*** Утро. Покои султана ***

Раздался стук, после чего в покои вошла Валиде султан. Она застала завтракающих Махмуда и Хаджие. Госпожа тут же внимательно рассмотрела наложницу. А та поклонилась ей, понимая, что она является кем-то важным здесь.

Доброе утро, - сказал мать султана.
- Доброе. Валиде, познакомься с моей любимой, это Хаджие, - указал он рукой на свою наложницу. - Хаджие, это Валиде султан, моя мать, - указал он на госпожу.
- Я рада нашему знакомству, - улыбнулась наложница.
- Взаимно, Хаджие хатун, - чуть улыбнулась Валиде.
- Дорогой, я пришла напомнить тебе, что у тебя есть сын. Ты давно не навещал Абдула, - она недовольно посмотрела на сына.
- Я помню, Валиде, - улыбнулся он, обнимая мать, ведя ее к дверям. - А сейчас оставь нас с Хаджие, - мать покинула его покои. - Орхидея моя, Валиде права. Нужно проведать сына. Сходи со мной. Они направились в покои Безмиалем, но не дошли туда, так как встретили Абдул-Меджида в коридоре. С ним была одна из слуг Безмиалем.

Папааа! - радостно закричал мальчик, побежавший к султану.
- Шехзаде! - крикнула хатун, нянчащая его, а потом побежала за ним. - Повелитель, поклонилась она, когда добежала до шехзаде и султана.
- Как дела у моего могучего сына? - отец взял на руки мальчика.
- Хо-ро-шо, - четко произнес мальчик, улыбаясь.
- Познакомься с Хаджие, сын, - султан поставил на землю шехзаде, чтобы тот познакомился с наложницей.
- Здравствуйте, Хаджие. Я - шехзаде Абдул-Меджид, - улыбнулся ей мальчик, протягивая руку.
- Какой смешной, - усмехнулась Хаджие, пожав ему руку.

В конце коридора появилась мать мальчика, увидев, что наложница жмет ему руку, она стремительно двинулась к ним.

Повелитель, - поклонилась она. - Пойдем, шехзаде, нам нужно заниматься, - быстро проговорила она, чтобы ее сын как можно меньше находился в обществе наложницы, разлучившей их с мужем.

Падишах был недоволен поведением своей жены. Его возмущало то, что она недовольна правилами, устоявшимися и действующими столетиями. "Змея. Ты еще совсем не знаешь меня" - подумала Хаджие, нахмурив брови. Махмуд заметил это.

Не обращай на это внимание, моя Хаджие, - обнял он ее. - В моем сердце только ты.

(1696–1754), правил с 1730 по 1754, сын Мустафы II, двадцать четвертый султан Османской империи. Махмуд I взошел на трон в результате военного переворота во главе с Патроной Халилом, в результате которого был смещен Ахмед III. Вскоре после восшествия на престол Махмуду удалось отстранить Патрону и его сторонников от власти (1730). Тем не менее его царствование было отмечено ответной реакцией во внутренних делах на слишком резкий поворот к Западу, охвативший высшие слои османского общества при его предшественнике. Отдельные попытки внедрить в османскую армию европейские пушки и огнестрельное оружие были продолжены под руководством Конте де Бонневаля, француза, принявшего ислам.

В 1731, во время первого похода против Ирана, Махмуду удалось вернуть часть бывших османских владений на Кавказе, которые были потеряны при Ахмеде III, но усиление власти Надир-шаха (правил в 1736–1747) в Иране вновь привело к их потере. В конце концов, после смерти Надир-шаха, граница между Османской империей и Ираном была восстановлена по линии, установленной Касре-Ширинским договором 1639.

На западе войска Махмуда вступили в новую войну с Австрией и Россией (1736–1739), в результате которой султан по Белградскому договору (1739) вынужден был пойти на территориальные уступки.

Умер Махмуд I в 1754. На трон вступил его брат Осман III.

Махмуд II

(1784–1839) (правил в 1808–1839), сын Абдул-Хамида I, тридцатый султан Османской империи. Махмуд II был первым из великих султанов-реформаторов эпохи танзимата.

Сразу после восшествия на престол Махмуд назначил великим визирем Байрактара Мустафу-пашу, возглавившего военный переворот, благодаря которому Махмуд занял трон. Байрактар попытался начать важные реформы в системе управления и армии. Относительно независимые наместники провинций вновь были приведены к повиновению. Были устранены некоторые наиболее строптивые военачальники, а на их места назначены верные офицеры. Была предпринята попытка реформы корпуса янычар: он был реорганизован и получил новое огнестрельное оружие, использовавшееся в то время в Европе. Однако это привело к мятежу янычар, в результате которого Байрактар Мустафа-паша и его сторонники были свергнуты и убиты (1809), а ключевые посты в правительстве заняли сторонники янычар.

Чтобы сохранить трон, Махмуд II вынужден был принять условия янычар. Но в течение последующих лет ему удалось постепенно расставить на ключевые посты верных людей. В новой войне с Россией (1809–1812) янычары постоянно терпели поражения, и в результате Османская империя по Бухарестскому договору 1812 потеряла балканские провинции Бессарабию и Молдавию. Независимости добилась и Греция в результате восстания (1821–1826), в ходе которого янычары были разбиты, а отбить повстанцев удалось лишь с помощью войск Мухаммеда Али, османского наместника Египта.

Несостоятельность янычар во время восстания в Греции наконец-то дала Махмуду II возможность расправиться с ними в 1826.

По крайней мере до 1833 международные проблемы оставались основной преградой для проведения реформ внутри страны. Европейские державы вынудили Махмуда признать полную независимость Греции (1826) и автономию Сербии, Валахии и Молдавии, расположенных на юго-востоке Европы. Мухаммед Али провозгласил независимость от Османской империи, захватил южную часть Аравийского полуострова, Сирию и юго-восточную Анатолию и разбил основные османские силы под Коньей на Анатолийском плоскогорье (1833). Только вмешательство европейских держав, боявшихся возрождения Османской империи, заставило египетскую армию отступить.

В течение следующих шести лет (1833–1839) Махмуд II пытался проводить реформы. Его основные усилия были направлены на создание новой армии европейского типа (сегбан-и джедид), которая позволила бы ему отомстить за потерю Египта. На основные посты в администрацию и армию пришли чиновники, получившие образование в новых технических школах. Были проведены фундаментальные реформы правительства и финансов. Была введена одежда западного стиля, которая стала обязательной для государственных служащих. В целом реформы, начатые или запланированные в эти годы, составили основу преобразований, проведенных в последующие годы, известные как период танзимата (1839–1876). Однако попытка использовать новую армию против Египта привела лишь к очередной победе Мухаммеда Али в битве при Незипе на юге Турции (1839). От поражения Османскую империю вновь спасло вмешательство европейских держав. Вскоре после этого Махмуд II умер. На трон вступил его сын Абдул-Меджид I.