Апостол 1564 первая печатная. Иван федоров и его "апостол". Книгопечатание и официальная власть

История создания

Необходимость издания печатных книг в Московском государстве назревает к 1550-м годам. Иван Грозный отдает приказание устроить типографию. Тому было несколько причин, среди которых: потребность в книгах в связи с «колониальной политикой» (завоевание Казани) и развитием ремесел и торговли вообще; «необходимость упрочения государственной цензуры»; «политика централизации и унификации идеологического воздействия» . Иван Фёдоров в послесловии к «Апостолу» говорит о необходимости исправления текста рукописных книг, которые часто искажались переписчиками .

«Апостол» не был первой книгой, изданной в Москве. Шесть так называемых анонимных изданий (три Евангелия , две Псалтыри и Триодь) были выпущены в 1550-х гг. незадолго до первых изданий Ивана Фёдорова (самые поздние из них - возможно, вскоре после выхода «Апостола») .

Разворот «Апостола».

Характеристики издания

Впервые в московском издании появляется гравированный фронтиспис - фигура евангелиста Луки в триумфальной арке . Помимо этой гравюры в книге 48 заставок (с 20 досок), 22 буквицы (с 5 досок), 51 цветок-рамка (с одной доски). Названия разделов набраны вязью .

Гравюра на фронтисписе - составная (для арки и для евангелиста использованы отдельные доски). Арку Фёдоров использовал и в других изданиях. Известно, что её основой послужила гравюра художника Э. Шёна из Библии, напечатанной в Нюрнберге в 1524 г. Пейпусом. Подобная практика была обычной в книгопечатании, однако в «Апостоле» рисунок арки творчески переработан. Евангелист Лука, изображенный в обратной перспективе, совершенно самобытен. Ближайшие прототипы следует искать в русских церковных фресках. Скорее всего, рамка и евангелист исполнены разными гравёрами. Автором рамки, возможно, является сам Иван Фёдоров .

Заставки с лиственным орнаментом одновременно похожи на традиционные русские рукописные заставки, готический орнамент немецких инкунабул и на «венецианский» орнамент современных «Апостолу» западных печатных книг. Ренессансное влияние последних особенно заметно в орнаменте «Часовников» Фёдорова, напечатанных вслед за «Апостолом» .

Шрифт «Апостола» исполнен гораздо более аккуратно и точно, чем шрифты анонимных изданий. Основные и дополнительные линии - одной толщины. В основе шрифта - рукописный полуустав XVI века .

«Апостол» Фёдорова - подлинный шедевр русской первопечатной книги. Он превосходит по художественной целостности, типографской аккуратности, рисунку шрифта и выверенности набора как ранние «анонимные издания», так и последовавшие издания самого Фёдорова. В «Апостоле» впервые в славянской книге наборная полоса была выключена как по левой, так и по правой стороне . Слова разделяются шпациями, но не всегда.

«Часовники», отпечатанные Фёдоровым и Мстиславцем ещё в Москве, исполнены значительно скромнее. Зарубежные издания Фёдорова сильно отличаются и по набору, и по оформлению от московских. Фёдоров применяет в них более мелкий шрифт, набор в две колонки. Вместе с рамкой из Московского «Апостола» им используется более скромная по своему достоинству гравюра с изображением царя Давида .

Особенности печати

При издании «Апостола» Фёдоров использовал два изобретения, характерные для русского книгопечатания. Во-первых, это использовавшийся уже в анонимных изданиях принцип «перекрещивания строк» (термин Е. Л. Немировского), когда диакритические знаки набираются отдельными от букв литерами . Во-вторых - оригинальный, изобретенный, видимо, самим Фёдоровым, метод печати в два прогона (краски) с одной формы. Сперва литеры, которые следовало отпечатать красным (киноварью), приподнимали над поверхностью формы и производили оттиск. Затем их извлекали из набора, после чего основной текст впечатывали на те же листы чёрной краской .

Известные экземпляры

Е. Л. Немировский предполагает, что было напечатано около 2000 экземпляров Апостола. Из них 23 экземпляра остались в Москве, 13 находятся в Санкт-Петербурге , 3 - в Киеве , по 2 - в Екатеринбурге , Львове и Новосибирске . Ещё около двадцати - в различных городах мира .

Другое

Примечания

1. Сборник «Иван Фёдоров Первопечатник», Л. , 1935, стр. 56.
2. «…царь… Иван Васильевич… повелел святые книги… покупать и в святые церкви вкладывать: …Но среди них мало нашлось пригодных, другие же все оказались испорчены переписчиками, невежественными и несведущими в науках, а кое-что испорчено было по небрежению писцов. Дошло это и до слуха царя; тогда он начал размышлять, как бы наладить печатание книг, как у греков, и в Венеции, и в Италии, и у других народов, чтобы впредь святые книги издавались в исправленном виде». Послесловие Ивана Фёдорова к «Апостолу» 1564 г.
3. Сидоров А. А. История оформления русской книги. М ., Л. , 1946. С. 52-53.
4. Сидоров А. А. История оформления русской книги. М ., Л. , 1946. С. 64. См. также: Немировский Е. Л. Большая книга о книге. М ., 2010. С. 368.
5. Сидоров А. А. История оформления русской книги. М ., Л. , 1946. С. 54.
6. Немировский Е. Л. Большая книга о книге. М ., 2010. С. 369. См. также: .
7. Сидоров А. А. История оформления русской книги. М ., Л. , 1946. С. 56-59, 66.
8. Щелкунов М. И. История, техника, искусство книгопечатания. М ., Л. , 1926. С. 310.
9. Булгаков Ф. И. Иллюстрированная история книгопечатания и типографского искусства. Т. I. СПб. , 1889. С. 220.
10. Сидоров А. А. История оформления русской книги. М ., Л. , 1946. С. 55, 63, 67.
11. Немировский Е. Л. Изобретение Иоганна Гуттенберга. М ., 2000. С. 166-167.
12. Немировский Е. Л. Большая книга о книге. М ., 2010. С. 370.
13. В Узбекистане проходят мероприятия, посвященные Дню православной книги / Новости / Патриархия.ru

Ссылки

В 1564 г. в Москве начинает свою работу первая типография в стране. Под руководством печатника Ивана Федорова подготавливается к печати и издается Апостол - часть Нового Завета, включающая Деяния святых апостолов и 21 апостольское послание (полное название книги: «Деяния апостольские, послания соборные и святого Павла послания»). Оригинальный шрифт, 48 заставок, 22 инициала и другие оформительские элементы образовали собственный стиль, названный старопечатным. Вероятно, было отпечатано 1-1,5 тыс. экземпляров Апостола, до наших дней дошло около 60.

ПЕРВОПЕЧАТНИК

Жизнь русского первопечатника Ивана Федорова полна загадок. Не известны ни год, ни место его рождения, ни даже социальное происхождение. Правда, обнаружен документ, из которого следует, что в 1532 г. Иван Федоров был удостоен степени бакалавра в Краковском университете (Немировский Е. Л. Иван Федоров в Белоруссии. М., 1979). Первые достоверные сведения о Федорове в русских источниках начинаются с послесловия к Апостолу 1564 г., где сообщается, как по распоряжению к изданию первой датированной русской книги приступили дьякон кремлевской церкви Николы Гостунского Иван Федоров и Петр Тимофеев Мстиславец (по-видимому, выходец из белорусского города Мстиславля)… В 1565-1568 гг. по неведомым нам причинам они покидают Москву и оказываются в имении известного ревнителя православия, великого гетмана литовского Г.А. Ходкевича. Ивану Федорову пришлось осенью 1572 г. покинуть Заблудово и перебраться во Львов, где в 1574 г. уже в своей собственной типографии он издал Апостол… Первопечатник обращается к новому ремеслу - «пушкарскому»; по разным делам он побывал в 1583 г. в Кракове, Вене, возможно и в Дрездене. Скончался Иван Федоров во Львове 5 декабря 1583 г.

Такова краткая событийная канва жизни Ивана Федорова, скорее, напоминающей судьбы западноевропейских гуманистов, переходивших от одного мецената к другому, чем жизненный путь древнерусского книжника. Иван Федоров был не только организатором книгопечатания в Москве и на Украине, не только издателем полиграфически совершенных книг, он был и замечательным мастером слова. Памятниками его писательского искусства служат послесловия к осуществленным им изданиям. С одной стороны, эти послесловия продолжают традиции древнерусских послесловий к рукописным книгам и писцовых записей на рукописных кодексах. С другой стороны, эти сочинения Ивана Федорова (а большинство исследователей склоняется к тому, что они принадлежат перу самого первопечатника) заложили основы совершенно особого жанра - послесловия к печатной книге (послесловиями была снабжена большая часть продукции Московского Печатного двора), с присущим ему лаконизмом, особым формуляром и т. д.

ПОСЛЕСЛОВИЕ К АПОСТОЛУ

По воле Отца, и с помощью Сына, и при поддержке Святого Духа, по повелению благочестивого царя и великого князя Ивана Васильевича, всея Великой России самодержца, и с благословения преосвященного Макария, митрополита всея Руси, многие святые церкви воздвигались в столичном городе Москве, и в окрестных землях, и во всех городах царства его, особенно же в недавно приобщенном к христианству месте - в городе Казани и его пределах. И все эти святые храмы благоверный царь украшал почитаемыми иконами, и святыми книгами, и сосудами, и ризами, и другой церковной утварью по заветам и по правилам святых апостолов и богоносных отцов и по установлению благочестивых царей греческих, в Царьграде царствовавших Константина Великого, Юстиниана, и Михаила и Феодоры, и других благочестивых царей, в древние времена живших. И поэтому благоверный царь и великий князь Иван Васильевич всея Руси повелел святые книги на торгах покупать и в святые церкви вкладывать: Псалтыри, и Евангелия, и Апостолы, и другие святые книги, но среди них мало нашлось пригодных, другие же все оказались испорчены переписчиками, невежественными и несведущими в науках, а кое-что испорчено было по небрежению писцов.

Дошло это и до слуха царя; тогда он начал размышлять, как бы наладить печатание книг, как у греков, и в Венеции, и в Италии, и у других народов, чтобы впредь святые книги издавались в исправленном виде. Эту мысль свою он сообщает преосвященному Макарию, митрополиту всея Руси. Иерарх же, услышав об этом, весьма обрадовался и, Бога поблагодарив, царю сказал, что тому такая мысль пришла от Бога и как сходящий свыше дар. И вот по повелению благочестивого царя и великого князя Ивана Васильевича всея Руси и с благословения преосвященного Макария митрополита начали готовить устройство для печатания книг в год 61 восьмой тысячи (1563), в тридцатый год царствования Ивана Васильевича. Благоверный царь повелел на средства из своей царской казны устроить дом, где будет совершаться печатное дело, и щедро наделял из своей царской казны печатников - дьякона церкви Николая Чудотворца Гостунского Ивана Федорова и Петра Тимофеева Мстиславца: для устройства печатного дела и для их собственных нужд, пока дело не было налажено. И в первую очередь начали печатать эту святую книгу - Деяния апостолов, и послания соборные, и послания святого апостола Павла в год 7071 (1563) апреля 19 числа в день памяти преподобного отца Иоанна Палеврета, то есть из старой лавры. А завершено было издание в год 7072 (1564) марта 1 числа при архиепископе Афанасии, митрополите всей России, в первый год правления его, во славу Всемогущей и Живоначальной Троицы, Отца и Сына и Святого Духа, аминь.

КНИГОПЕЧАТАНИЕ И ОФИЦИАЛЬНАЯ ВЛАСТЬ

Для нашей темы особенно важна первая причина заведения книгопечатания на Руси - Апостол 1564 г. говорит о распространении первопечатных книг в районе Казанского царства. М.Н. Тихомиров в своей статье о начале книгопечатания в России подтверждает это сообщение свидетельством писцовых книг Свияжска 1565-1567 гг. (Свияжск - город на другом от Казани берегу Волги). В Успенском Свияжском монастыре в это время было: «Евангелье печатное в десть на бумаге... пятеры псалмы в полдесть печатных». М.Н.Тихомиров отождествляет эти книги с одним из так называемых безвыходных Евангелий и Псалтырью, которые были посланы в пределы «новопросвещеннаго» Казанского царства.

В середине XVI в. в монастырях и церквах Московского государства был объявлен сбор книг для новооснованных церквей и монастырей Казанской епархии - об этом свидетельствуют II Новгородская летопись, записные и переписные книги монастырей. Новгородская II летопись под 1555-м годом сообщает: «И того лета по всем монастырем новгороцким сбирали денги на владыку Казанскаго на Гурья, да и книги имали по манастырем, Апостолы и Евангелия, и четьи - в Казань».

Это подтверждает важность сформулированной в послесловии Апостола первой причины заведения книгопечатания. Такие факты свидетельствуют и о том, что московские правители в середине XVI в. сразу же оценили, какое мощное средство политического и идеологического воздействия получили они в виде печатного станка в самый разгар освоения русскими восточных земель (Казань, Астрахань, наконец, Сибирь), жители которых, по свидетельству летописца, «держаше Моамета проклятаго закон, или кумиром покланяются и жертвы приносят идолом, и жруще им, яко богу» (Лихачевская летопись).

Апостол (от греческого apostolos - посланник) - часть Нового Завета, богослужебная книга Православной Церкви, которая включает в себя написанные евангелистом Лукой деяния апостолов, соборные послания апостолов Иакова, Петра, Иоанна, Иуды, 14 посланий апостола Павла и Апокалипсис. Считается, что славянский перевод Апостола выполнен Кириллом, Мефодием и их учениками.

В 1564 году Апостол был напечатан в Москве, став первой точно датированной русской печатной книгой. По европейским меркам она увидела свет довольно поздно - через 124 года после изобретения Иоганном Гутенбергом печатного станка и устройства для отливки литер. К середине XVI столетия типографии существовали уже во многих крупных городах по всей Европе. Сам Иван Фёдоров в послесловии Апостола писал: «Начат помышляти, како бы изложити печатные книги, якоже в грекех, и в Венецыи, и во Фригии, и в прочих языцех».

Это вовсе не означает, что попытки перенести типографское искусство Запада на российскую почву не предпринимались раньше. Документы сохранили несколько полных драматизма свидетельств о судьбах пионеров книгоиздания в России. В любекской хронике Реймара Кока 1556 года рассказывается о выходце из Магдебурга Бартоломее Гагане, отправившемся в Москву печатать книги на русском и латинском языках, но не сумевшем осуществить свой замысел, так как «русские у него всё отобрали, бросили его в воду и утопили». Никаких подтверждений этой истории обнаружить не удалось, но нельзя не признать, что она, даже если и вымышлена, весьма характерна для той эпохи. О другом иностранце, немце Гансе Шлигге, известно, что в 1547 году он был послан царём Иваном IV «искать в Германии художников для книжного дела». Среди завербованных предприимчивым саксонцем мастеров имелись печатник, переплётчик и гравёр, но никто из них в Россию не попал, так как на обратном нуги Шлигге задержали в Любеке и посадили в тюрьму. Однако сама повторяемость подобных неудач демонстрировала, что проблема назрела и требовала решения. Тому было много причин.

Присоединение к Москве новгородских, тверских, псковских и рязанских земель, укрепление централизованного русского государства, расширение его торговых связей с европейскими странами способствовали заметному культурному подъёму на Руси в XVI веке. В окружение Ивана Грозного, о котором современники говорили, что он «словесной премудростью богат», в разные годы входили учёный митрополит Макарий, высоко ценивший книги царский любимец Алексей Адашев, псковский монах старец Филофей, впервые выдвинувший и обосновавший идею «трегьего Рима», Максим Грек, в молодости изучавший книжное дело в Венеции, просвещённый протопоп Сильвестр, которому приписывают составление «Домостроя». Именно Сильвестра историки-книговеды называют организатором и владельцем первой московской так называемой «Анонимной» типографии, работавшей в 1553-1565 годах и выпустившей как минимум семь книг без указания выходных данных, места и года издания. Совершенно очевидно, что в Москве у Ивана Фёдорова были предшественники, но прорвать завесу анонимности, первым обрести профессиональное имя, а вместе с ним и благодарность потомков было суждено именно ему - дьякону церкви Николы Гостунского в Кремле.
О начале жизни Ивана Фёдорова знают немного. Предполагают, что родился он около 1510 года. Известно, что в 1532 году человек с таким именем получил в Краковском университете учёное звание бакалавра. Установлено также, что в 1550-х годах Иван Фёдоров уже находился в Москве. Достоверная его биография прослеживается лишь с момента появления на свет Апостола 1564 года.

История этого издания подробнейшим образом изучена и описана: над книгой работали сам Иван Фёдоров и ею ближайший помощник Пётр Мстиславец. Руководящая роль принадлежала Ивану Фёдорову: он организовывал весь издательский процесс, редактировал текст, писал послесловие, держал корректуры. Пётр Мстиславец был, скорее всего, техническим редактором, гравёром и типографом.

Уровень оформления и полиграфического исполнения Апостола специалисты единодушно оценивают как высокий для своего времени. Текст расположен обдуманно, систематично, в начале каждого раздела даны оглавления подразделов и краткое их содержание. Завершающее Апостол послесловие Ивана Фёдорова учёные называют первым печатным публицистическим произведением в истории, применённая в процессе работы технология двухпрогонной раздельной печати текста киноварью и чёрной краской. Фронтиспис книги украшает изображение легендарною автора «Деяний апостолов» - евангелиста Луки. Гравюра искусно отпечатана с двух досок. Так что Апостол 1564 года важен не только как первая датированная книга в истории русского книгопечатания, но и как намят-ник полиграфического искусства, которому следовали и подражали в XVI и XVII веках и на Руси, и далеко за её пределами.

Исследователи определяют тираж Апостола 1564 года по-разному - от 600 до 2000 экземпляров. В настоящее время в библиотеках и музеях разных сгран хранится свыше 60 его экземпляров. Сведения эти не охватывают частные коллекции, однако можно смело утверждать, что и здесь речь может идти лишь о нескольких книгах.

Судьба новаторов и первопроходцев редко бывает лёгкой: через год после издания Апостола Иван Фёдоров и Пётр Мстиславец вынуждены были уехать из Москвы в Литву. Как писал об этом сам Иван Фёдоров, такое решение они приняли «по причине великих преследований, но не от самого государя, а от многих начальников и духовных властей и учителей, которые по зависти возводили на нас многие обвинения в ереси, желая добро обратить во зло и дело Божие вконец погубить, как это обычно для злонравных, невежественных и неразвитых людей, которые ни в грамматических тонкостях навыка не имеют и духовным разумом не наделены».

Апостол. [Деяния апостольская, и послания соборная, и послания святаго апостола Павла]. Львов, тип. Ивана Фёдорова, 25 февраля 1573 - 15 февраля 1574. 2°. , 264 л. 3 цельностраничные илл. с 3-х досок: апостол Лука, герб Г.А. Ходкевича и типографская марка. Строк 25. Шрифт 85 мм. Тираж не менее 3000 экз. Известно 118 экз. и 2 фрагмента. Печать двумя красками в два прогона. Знаки сноски напечатаны киноварью. Орнамент представлен инициалами, заставками, концовками, рамками, рамками на полях и вязью. Первенец украинской печати!

Е.Л. Немировский в своей увлекательной книге «Путешествие к истокам русского книгопечатания» (Москва, 1991) пишет: «Откуда начася и како свершися...» Осенью 1572 г. Иван Федоров со всеми своими инструментами и шрифтами перебрался в древний украинский город Львов. Здесь - в доме бондарного мастера Адама Торека на Краковской улице - была основана первая на украинской земле типография. Иван Федоров долго не мог собрать деньги на нее. Помогли печатнику львовские ремесленники, один из которых - седельный мастер Семен Каленикович-одолжил Ивану Федорову колоссальную но тем временам сумму-700 золотых. 25 февраля 1573 г. Иван Федоров начал, а 15 февраля 1574 г. закончил печатать Апостол - повторение московского издания. Львовский Апостол превосходно оформлен. В книге три цельностраничные иллюстрации - изображение апостола Луки, герб Г. А. Ходкевича и удивительно декоративная геральдическая композиция, в которую вкомпонован герб города Львова и типографский знак Ивана Федорова. Знак этот отныне можно будет найти на всех книгах первопечатника. Его выбьют и на могильной плите Ивана Федорова, а три с лишним столетия спустя воспроизведут на московском памятнике. Художественное убранство Апостола 1574 г. дополняют 51 прекрасная заставка, 47 концовок и 23 буквицы. Напечатан Апостол значительном по тем временам тиражом - не менее 3000 экземпляров. Об этом свидетельствует большое количество - около 180-экземпляров, дошедших до нас. С книгой этой можно познакомиться не только в Москве, Ленинграде, Киеве и Львове, но и в Брянске, Вильнюсе, Владимире, Горьком, Днепропетровске, Новосибирске, Саратове, Свердловске, Харькове. Львовский Апостол есть и во многих зарубежных библиотеках - в древнем Хиландарском монастыре на Афоне, в Белграде, Будапеште, Варшаве, Кембридже, Кракове, Нью-Йорке, Пловдиве, Праге, Риме, Упсале... Изучая старопечатные книги, исследователь извлекает из них подчас бесценные сведения о трудах и днях наших предков. Приемы набора и верстки, методы печати рассказывают об уровне материальной культуры, об успехах древнерусского ремесла. Текстологические исследования первых книг питают историю родного языка. На гравированных изображениях - в фигурах библейских персонажей - можно разглядеть бородатые мужественные лица русских людей, погодков тех богатырей, которые с Ермаком Тимофеевичем воевали Сибирь. Есть в первопечатных книгах страницы исключительной важности. Это предисловия и послесловия - живое слово издателей и типографов, их беседа с современниками и потомками.

Разные люди стоят за этими страницами, с разными характерами и судьбами. Рассказ их то патетичен, как у Петра Тимофеева Мстиславца, соратника Ивана Федорова, то предельно лаконичен, как у Никифора Тарасиева и Невежи Тимофеева, учеников первопечатника. Читатель помнит послесловие Апостола 1564 г.-первое произведение русской литературы, отданное типографскому станку. Познакомимся теперь с послесловием львовского Апостола 1574 г. Это великолепные мемуары, первые воспоминания, напечатанные в нашей стране, которые Иван Федоров озаглавил так: «Сия убо повесть изъявляет, откуда начася и како свершися друкарня сия». Говорит Иван Федоров: «Изволением отца и споспешением сына, и совершением святого духа, повелением благочестивого царя и великого князя Ивана Васильевича всея Русии и благословением преосвященного Макария, митрополита всея Руси, друкарня сия составися в царствующем граде Москве в лето 7070 первое, в тридесятое лето государства его». Прервем первопечатника, чтобы отметить: противоречия в датах, с которым мы встретились в послесловии Апостола 1564 г., здесь уже нет. Обе даты указывают на 1563 г. Продолжает говорить Иван Федоров: «Сия же убо не туне начах поведати вам, но презелнаго ради озлобления, часто случающегося нам не от самого того государя, но от многих начальник, и священноначальник, и учитель, которые на нас зависти ради многие ереси умышляли, хотячи благое в зло преврати™ и божие дело вконец погубити. Яко ж обычай есть злонравных, и ненаученных, и неискусных в разуме человек, ниже грамотическия хитрости навыкше, ниже духовного разума исполнены бывше, но туне и всуе слово зло пронесоша. Такова бо есть зависть и ненависть, сама себе наветующи не разумеет, како ходит и о чем утвержается. Сия убо нас от земля и отечества и от рода нашего изгна и в ины страны незнаеми пресели. Егда же оттуду семо преидохом, и по благодати богоначалнаго Исуса Христа господа нашего, хотящего судити вселенней в правду, восприяша нас любезно благочестивый государь Жикгимонт Август, кроль польский и великий князь литовский, русский, прусский, жемотиский, мазовецкий и иных, с всеми паны рады своея». Эти слова Ивана Федорова долгое время казались литературным преувеличением. Как это так: король Сигизмунд Август, да еще со всей своей Радой (советом), торжественно принимает безвестного московского дьякона, ремесленника, человека незнатного и небогатого? Находки последних лет подтвердили правильность слов первопечатника. Иван Федоров продолжает рассказ: «В то же время с тщанием умоли государя волеможный пан Григорей Александрович Ходкевич, пан виленьский, гетман наивышшей великого князьства Литовского, староста городеньский и могилевский. Прия нас любезно к своей благоутешней любви и упокоеваше нас немало время, и всякими потребами телесными удовляше нас. Еще же и сие не довольно ему бе, еже тако устроити нас, но и весь (т. е. деревню) немалу дарова ми на упокоение мое». Поясним читателю, что «весь» - это деревня, которая была подарена Ивану Федорову гетманом Григорием Александровичем Ходкевичем, чтобы типограф мог жить безбедно и заниматься своим ремеслом. Вскоре, однако, отношение Ходкевича к издательской деятельности изменилось. «Егда же приити ему в глубоку старость и начасте главе его болезнию одержиме бывати, повеле нам работания сего престати и художество рук наших ни во что же положити и в веси земледеланием житие мира сего препровождати». Жить в деревне и заниматься земледелием! Печатник ответил отказом: «Не удобно ми бе ралом (т. е. плугом) ниже семен сеянием время живота (т. е. жизни) своего сокращати, но имам убо вместо рала художество наручных дел сосуды, вместо же житных семен духовныя семена по вселенней разсевати и всем по чину раздавати духовную сию пищу». Слова эти часто цитируют. В них видят - и вполне справедливо - свидетельство неукротимой силы духа первопечатника, его гуманизм, стремление отдать жизнь великому делу просвещения народа. Рассевать духовные семена!

Это ли не формул?, воплотившая идею просветительского книгоиздания,- предвестье слов Н. А. Некрасова: «Сейте разумное, доброе, вечное...»?! И все же Иван Федоров сомневался, правильно ли он поступил: «Наипаче же убояхся истязания владыки моего Христа, непрестанно вопиюща ко мне: «Лукавый рабе и лениве, почто не вда сребра моего торжником? И аз пришед, взял бых свое с лихвою!» И когда убо на уединении в себе прихождах, и множецею слезами моими постелю мою омо-чах, вся сия размышляя в сердцы своем, да бых не сокрыл в земли таланта от бога дарованного ми». Далее Иван Федоров рассказывал, как он ушел из имения Ходкевича, не убоявшись свирепствовавшего в ту пору морового поветрия: «И в путь шествующу ми многи скорби и беды обретоша мя, не точию долготы ради путнаго шествия, но и презелному поветрею дышушу и путь шествия моего стесняющу, и просто рещи вся злая и злых злее. И тако промыслом божия человеколюбия до богоспасаемого града нарицаемого Львова приидох. И вся, еще на пути случающаяся ми ся ни во что же вменях... И когда вселшу ми ся в преименитом граде Львове, яко по стопам ходяще топтанным некого богоизбранна мужа, начах глаголати в себе молитву сию...» О каком «богоизбранном муже», по стопам которого он пришел во Львов, говорил Иван Федоров? Вопрос этот породил целую литературу. Решен он был лишь в самое последнее время. Каким образом, читатель узнает позже. Иван Федоров говорил в послесловии к Апостолу 1574 г. и о своих мытарствах, о том, как во Львове на первых порах никто не хотел ему помогать. «И помолившу ми ся, начах богоизбранное сие дело к устроению навершати, яко бы богодохновенныя догматы распространевати. И обрицах многащи богатых и благородных в мире, помощи прося от них, и метание сотворяя коленом касаяся, и припадая на лицы земном, сердечно каплющими слезами моими ноги их омывах. И сие не единою, ни дващи, но и многащи сотворях. И в церкви священнику всем вслух поведати повелех. Не испросих умиленными глаголы, не умолих многослезным рыданием, не исходатайствовах никоея же милости иерейскими чинми. И плакахся прегоркими слезами, еже не обретох милующаго ниже помагающаго не точию же в русском народе, но ниже в греках милости обретох». Язык и стиль послесловия многозначительны и возвышенны. Иван Федоров нередко применяет здесь устаревшие или славянские грамматические конструкции. В быту таким языком не говорили. Но здесь он был уместен, ибо способствовал созданию у читателя представления о важности и трагичности всего происходящего. Помог Ивану Федорову трудовой люд львовских предместий: «Но мали нецыи в иерейском чину, инии же неславнии в мире обрето-шася, помощь подающе. Не мню бо от избытка им сия творити, но яко же оная убогая вдовица от лишения своего две лепте въвергьшия». В конце послесловия Иван Федоров сообщал, когда он начал и когда закончил печатать первую украинскую печатную книгу: «А начася сия книга друковати рекомый Апостол в богоспасаемом граде Львове, в ней же деяния апостольская и послания соборная, и послания святаго апостола Павла, по воплощении господа бога и Спаса нашего Исуса Христа в лето 1573 февруария в 25 день, и совершися в лето 74-е того же месяца в«15 день». В Белоруссии и на Украине, где было принято новое летосчисление, Иван Федоров указывал даты не от «сотворения мира», а от «рождества Христова». Завершающие слова послесловия обращены к читателю: «И аще что погрешено будет, бога ради, исправляйте, благословите, а не клените, понеже не писа дух святый, ни ангел, но рука грешна и брена».

А.С. Зернова в своей книге «Начало книгопечатания в Москве и на Украине» (Москва, 1947) пишет: Через Заблудов Иван Федоров попал во Львов и Острог и положил там начало украинскому книгопечатанию. Однако в литературе высказывалось мнение, что и раньше его приезда во Львов там существовало книгопечатание. Бандтке высказывал надежду," что когда-нибудь найдутся произведения славяно-русской печати много старше Апостола Ивана Федорова 1574 г., так как, судя по надписи на его надгробной плите, он только возобновил книгопечатание,. пришедшее в упадок: „друковаше занедбалое обновил". Огиенко относит эти слова не к одному львовскому книгопечатанию, а ко всему юго-западному русскому, которое возникало и в Кракове, и в Вильне, и в Несвиже, но нигде прочно не укоренилось. Сам Огиенко сомневается, чтобы в Львове раньше Ивана Федорова не появились западные печатники, так как Львов имел тесные связи с западом; кроме того, своего ученика Гриня Ивановича Иван Федоров отдал к мастеру Лаврину Пилиповичу для обучения на 2 года. „Значит,-говорит Огиенко,-еще до Ивана Федорова здесь был друкарь", но он забывает, что по его же собственным словам Гринь был отдан в ученье не раньше конца 1570-х гг. Зубрицкий утверждает, что в Львове до Ивана Федорова должна была возникнуть русская типография: ведь были же типографии в Кракове, в Вильне, возникшие много раньше, так почему же не быть русской типографии и в Львове; в львовском и перемышльском диоцезах, по его словам, было до 4000 православных церквей; кроме надгробной надписи, о которой уже упоминалось, он старается использовать для доказательства своей мысли одно место из послесловия к львовскому Апостолу 1574 г. Иван Федоров говорит о своем приезде во Львов, о трудах и лишениях, которые он претерпел во время пути, „и когда вселшумися в преименитом граде ЛвовЪ, яко по стопам ходяще топтаным нЪкоего богоизбранна мужа начах глаголати в себЪ молитву ciю". Дальше следует самая молитва, видимо, составленная самим Иваном Федоровым. Место это неясное: хотел ли Иван Федоров сказать, что он приехал во Львов по чьим-то стопам, или что он начал молиться по примеру какого - то мужа? Если бы после слова „мужа" был какой-нибудь знак препинания, то надо было бы толковать эту фразу так, что здесь говорится о приезде; при отсутствии знака препинания можно предполагать, что о молитве, или же что знак препинания пропущен. Зубрицкий видит в этой фразе указание на печатника, предшественника Ивана Федорова, ранее его прибывшего во Львов; его-то и называет Иван Федоров богоизбранным мужем. Применить такое название к рядовому печатнику было бы со стороны Ивана Федорова довольно странно.

Правда, Франциск Скорина сам себя называет несколько раз хотя не богоизбранным, но избранным мужем. Такое название он мог бы применить разве к какому-нибудь высокопоставленному лицу, светскому или, скорее, духовному, если толковать, что он приехал вслед за этим лицом, или к автору молитв, которому он подражал, составляя свою молитву, например, Василию Великому или другому духовному писателю, если принять второе толкование. Анализ обоих упомянутых памятников-надписи и послесловия-показывает, что бесспорных выводов на основании их сделать нельзя. Наиболее веским аргументом против существования типографии во Львове раньше Ивана Федорова служит то, что при основании типографии ему пришлось столкнуться с неосведомленностью львовской цеховой организации в вопросе о разрешении мастеру-печатнику иметь в своей типографии печатника или столяра, помимо плотничного или столярного цеха. Для разрешения этого недоумения из Львова обращались в Краков; на основании прецедента, бывшего в Кракове, Ивану Федорову было разрешено взять этого мастера на одну определенную работу; если бы уже раньше какая-нибудь типография существовала во Львове, то незачем было бы ездить в Краков: конфликт был бы разрешен согласно уже известной местной практике, да и самый конфликт не мог бы возникнуть.

Львовский Апостол во многих отношениях представляет собою копию московского. В нем то же расположение набора, тот же счет листов текста. Собственно текста в нем так же, как и в московском Апостоле, 259 лл., но ввиду более длинного послесловия с лирическими отступлениями, листов 2-го счета 264, а не 261, как в московском; листов 1-го счета также больше: вместо 6 ненумерованных в нем 15, так как в нем лишние главы; 1-й пустой лист имеет на обороте герб Ходкевича, а на обороте последнего, 264-го листа 2-го счета-типографская марка Ивана Федорова; с левой стороны в нее вставлен герб города Львова, а с правой-знак самого Ивана Федорова. Между 1-м и 3-м лл. текста-гравированное изображение апостола Луки в рамке. Однако в ней произошли изменения: она треснула в верхней половине, а кроме того, спилены внутренние выступы, за которые зацеплялась внутренняя доска с изображением апостола Луки, а самое изображение вставлено новое; на этой новой внутренней доске намеренно продолжен рисунок наружной рамки, чтобы их объединить, но объединение это сделано не особенно искусно - на изображении апостола Луки, а также на гербе города Львова видны инициалы гравера WS; на первой гравюре над монограммой изображен нож. Расшифровка имени этого гравера до сих пор еще не сделана, но в словаре Наглера сказано о гравере с ножом над WS, что иногда эти буквы бывают заключены в прямоугольник, иногда бывают переплетены между собою; имени гравера не знает и Наглер, но определяет его следующим образом: неизвестный гравер, который работал в средине XVI в. в Кракове; ему принадлежат небольшие гравюры в Библии 1575 г., изданной Николаем Шарфенбергом в Кракове; он же гравировал виньетку с гербом короля Сигизмунда Августа. Очевидно, он был специалист по тем гравюрам, которые заказал ему Иван Федоров. Герб Ходкевича не имеет знаков этого неизвестного гравера, потому что это доска из заблудовской Псалтири с часословцем. Должно быть ее резал сам Иван Федоров и вставил ее в рамку московского Апостола. Интересно отметить, что для этой Псалтири вырезано около 30 досок: 20 инициалов, 4 заставки, 2 мелких украшения, добавляемых иногда к заставкам, герб Ходкевича, гравюра, изображающая царя Давида, и 4 украшения, помещаемых над каждой страницей, два-для левой, и два-для правой. Псалтирь издана одним Иваном Федоровым, когда Петр Тимофеев уже уехал в Вильну, так что нет оснований сомневаться в способностях Ивана Федорова, как гравера, и думать, что он не сумел бы при желании заново перерезать рамку из Апостола. Также и вновь вырезанные для Львовского Апостола доски заставок свидетельствуют о высоком искусстве мастера; так как все эти доски объединены именем одного печатника, то естественно приписать их Ивану Федорову. Так можно думать относительно орнамента в узком смысле; гравюра же с изображением человека, может быть, и на самом деле затрудняла Ивана Федорова, раз он не стал сам резать изображения апостола Луки, а заказал его какому-то краковскому граверу. Но некоторые исследователи считают, что Иван Федоров не мог быть гравером: потому-то он и отдал своего ученика Гриня Ивановича в учение другому мастеру, что он считал себя несостоятельным в каком-то отношении. К сожалению, неизвестно, чему Гринь должен был научиться у Пилиповича. Известно только, что, когда он по окончании ученья приехал в 1579-80 гг. в Острог, он уже был вполне образован: он,za kosztem i nakjadem i pilnem staraniem" Ивана Федорова, научился „malarstwa, stolarstwa, forsznayderstwa i na stali liter i inszych rzeczy rzesania tysz i drukarstwa". Из этих слов не видно, чему именно научился он у Пилиповича; можно даже понять, что у него же он научился и печатанию, но ведь нельзя из этого заключить, что и печатать Иван Федоров умел плохо. Скорее надо вывести из этих слов, что Иван Федоров считал знание всех перечисленных искусств и ремесел обязательным для хорошего печатника; таким, конечно, был и он сам. Обучать Гриня он, может быть, не взялся потому, что отдал его в ученье в конце 1570-х годов, когда он был постоянно в разъездах между Львом, Острогом, Дерманью, когда он, по некоторым сведениям, ездил даже на Балканский полуостров, т. е. занимался организацией острожской типографии, и обучение помощника было для него мелким делом, которое он не мог тщательно выполнить. А между тем в Апостоле 1576 г., так называемом „с привилеей", изданном без обозначения места издания, и в виленском 1591 г. выгравирована очень хорошая копия московской гравюры. Оттиск сделан, конечно, с новой доски, но сходство со старой доской полное. Издание 1576 г. в библиографии относится большею частью к виленским, и действительно, оно сильно напоминает позднейшее виленское издание 1591 г. В библиографии нигде не обосновано датирование этого издания 1576 года. Издание это должно быть подвергнуто самому тщательному изучению. А в 70-х годах в Вильне жил Петр Тимофеев, так что легко можно себе представить, что он был автором московского изображения апостола Луки и при представившемся ему случае перегравировал его с большой точностью. Но, конечно, случай перегравировки и подражания ничего не доказывает. В той же Вильне в 1586 г., например, была перепечатана заблудовская Псалтирь, и весь орнамент и изображение царя Давида повторены самым тщательным образом. А изображение царя Давида и весь орнамент, если судить формально, принадлежали несомненно самому Ивану Федорову. Кроме московского шрифта, в львовском Апостоле есть как бы зародыш будущего острожского шрифта. На лл. 1-го счета 5, 6, 7, на верхних и боковых полях, есть примечания, иногда несколько слов мелким, как бы курсивным шрифтом, по размеру и рисунку напоминающим будущий острожский шрифт. Но шрифт этот возбуждает сомнение: не были ли эти надписи награвированы, а не набраны. Отсутствие однообразия в буквах, положение этих строк несколько наклонное относительно главных, указывает, что шрифт еще не был отлит, а создавался только его рисунок; сравнение этих надписей в нескольких экземплярах, имеющихся в Библиотеке им. Ленина, убеждает во всяком случае окончательно в том, что эти надписи печатаны не на станке вместе с текстом, а отдельно, штампом от руки, так как они отстоят от текста в разных экземплярах на разные промежутки. Изданием Апостола 1574 г. Иван Федоров положил нача-чало книгопечатанию на Украине. Ему пришлось работать здесь в совершенно неизвестных и непривычных для него условиях. В Москве и Заблудове у него были могущественные покровители, обеспечивавшие ему денежную сторону его работы, а здесь он оказался в среде цеховых отношений, ему пришлось вести тяжбы по вопросам организации работы в цеховом обществе; от зажиточных горожан, несмотря на усиленные просьбы, Иван Федоров помощи не добился: „обтицах многащи богатых и благородных в мире, помощи прося от них, и метание сътворяя коленом касаяся, и припадая на лицы земном, сердечно каплющими слезами моими ноги их омывах и сие не единою ни дващи, но и многащи сътворях". Помощь ему пришла от общественной организации-львовского православного братства, организации небогатой: „Но мали нецыи в иерейском чину, инии же неславнии в мире обретошася, помощь подающе, не мню бо от избытка им сия творити, но яко убогая вдовица..." Искренняя благодарность, которая звучит в послесловии по адресу гетмана Ходкевича, показывает, что он, вероятно, позволил Ивану Федорову увезти с собой за-блудовскую типографию, и только благодаря этому работа во Львове и могла возобновиться, несмотря на скудость средств. Именно этим, наверное, и объясняется то сходство львовского и московского Апостолов, которое не было результатом бессилия Ивана Федорова создать что-либо новое, а произошло вследствие необходимости использовать возможно больше старые материалы.

«…а не кляните так, как не дух святой и не ангел писал, а грешная и тленная рука…»

Из предисловия к «Апостолу»

Иван Фёдоров

1 (14) марта 1564 года повелением Ивана Грозного и с благословения московского митрополита Макария вышла первая русская точно датированная книга — «ДЕЯНИЯ СВЯТЫХ АПОСТОЛ, СПИСАНА СВЯТЫМ АПОСТОЛОМ И ЕВАНГЕЛИСТОМ ЛУКОЮ». Благодаря этому изданию известна точная дата, связанная с историей книгопечатания в России.

Напомним, что это было за время. Иван Федоров трудился над «Апостолом» как раз тогда, когда на Красной площади возводился знаменитый Собор Василия Блаженного великими архитекторами Бармой и Постником. Велось большое строительство в Москве мастерами из Владимира, из Пскова, из-за границы, расписывался Благовещенский собор Кремля. Это годы, когда Русь набирала силы, обретала черты единого централизованного государства, когда расширялась торговля, росли города, централизовалась власть, закладывались основы естественных и технических знаний.

В Послесловии к первопечатному Апостолу говорится о большой потребности в книгах для новых церквей, создававшихся в Москве и других городах, больше же всего в только что завоеванной Казани и в ее окрестностях.[i] Царь Иван Васильевич велел строить «многие церкви» и покупать для них «на торжищех» священные книги: псалтыри, евангелия и апостолы. Но, рукописные книги содержали множество ошибок и неточностей. «Дошло это и до слуха царя; тогда он начал размышлять, как бы наладить печатание книг, как у греков, и в Венеции, и в Италии, и у других народов, чтобы впредь святые книги издавались в исправленном виде». Иван Грозный решил открыть государственную типографию, в которой бы тексты тщательно выверялись и редактировались.

Организацией работ по созданию типографии занялся один из талантливейших русских людей XVI в. Иван Федоров. Типографские работы, начатые в Кремле, были переведены на Никольскую улицу, где построили специальное здание для новой типографии. Для напечатания необходимо было отлить шрифты, сделать оборудование.

Выбор «Апостола» для первого государственного печатного издания был неслучаен, т.к. он использовался для обучения духовенства. В нём заключены первые образцы толкования учениками Христа Святого Писания. Апостол (от греческого apostolos - послан-ник) - часть Нового Завета, богослужебная книга Православной Церкви, которая включа-ет в себя написанные евангелистом Лукой дея-ния апостолов, соборные послания апостолов Иакова, Петра, Иоанна, Иуды, послания апостола Павла и Апокалипсис. Считается, что славянский перевод Апостола выполнен Ки-риллом, Мефодием и их учениками.

Текст «Апостола» был отредактирован и подготовлен к печати при участии митрополита Макария. Издателям удалось избежать распространенных ошибок при переписывании, а язык «Апостола» был очищен от устаревших форм и слов, тем самым приблизившись к церковнославянскому языку позднего времени.

Московский «Апостол» 1564 года - произведение во многом новаторское. В Апостоле еще нет титульного листа, но есть послесловие, в котором содержатся все выходные данные книги и история ее выпуска. Это послесловие, скорее всего, было написано самим Иваном Федоровым и носит светский характер. Его можно считать первым печатным публицистическим произведением в истории русской литературы. Надо отметить, что послесловие к Апостолу это единственный документ, из которого мы можем узнать, что Иван Фёдоров был дьяконом церкви Николы Гостунского в Московском Кремле.

В «Апостоле» 267 листов, на каждой странице по 25 строк. Примечательна гравюра на 14 странице. Она изображает евангелиста Луку в триумфальной арке. Гравюра печаталась с двух досок. Предположительно доску для рамки изготовил сам Иван Фёдоров; гравер, изобразивший фигуру евангелиста, склонившегося над рукописью, неизвестен.

Помимо гравюры с Лукой, в книге 48 гравюр-заставок с растительным орнаментом.В орнаментике Апостола использованы образцы растительного стиля рукописных книг Троице-Сергиева монастыря. В некоторых элементах этого орнамента усматривается отблеск Ренессанса.

Сам текст «Апостола» набран в две краски ровным, красивым шрифтом. Сохранив основные черты рукописного полуустава XVI в., Фёдоров сделал шрифт более ёмким. Полная страница первопечатного «Апостола» включала 25 строк. Имело большое значение также и то, что первопечатник не хотел отпугивать читателей ненужной новизной, стремился приблизить печатный шрифт к рукописным буквам, к которым русские люди давно привыкли. При издании «Апостола» Фёдоров использовал два изобретения, характерные для русского книгопечатания. Во-первых, это принцип «перекрещивания строк», когда диакритические знаки набираются отдельными от букв литерами. Во-вторых — оригинальный, изобретённый, видимо, самим Фёдоровым, метод печати в два прогона (краски) с одной формы. Сперва литеры, которые следовало отпечатать красным (киноварью), приподнимали над поверхностью формы и производили оттиск. Затем их извлекали из набора, после чего основной текст впечатывали на те же листы чёрной краской.[v]

Шрифт «Апостола» 1564 г. настолько совершенен и привлекателен, что оказал влияние на западнославянское книгопечатание. В Московском же государстве он считался образцовым в течение полувека, вплоть до начала XVII столетия.

«Апостол» - книга без опечаток. Академик Д. С. Лихачев пишет, что в этой книге «до сих пор не найдено ни одной типографской погрешности (плохих оттисков, непрочно закрепленных строк, нестойкой типографской краски) и ни одной опечатки, без которых не только в России, но и в Западной Европе не обходилось во все последующие века книгопечатания ни одно издание». Это свидетельство того, что текст был подготовлен очень тщательно. Отпечатанная Иваном Фёдоровым и Петром Мстиславцем книга стала образцом для последующих изданий. Произведения всех русских печатников XVI века носят явные следы благотворного влияния фёдоровского мастерства. Но ни одно из этих произведений не могло превзойти технический и художественный уровень «Апостола» 1564 года.

Исследователи определяют тираж первого «Апостола» по разному - от 600 до 2000 экземпляров. Экземпляр первопечатного «Апостола» имеется в Государственном историческом музее в Москве. Замечательно, что он сохранился в своем первоначальном переплете. Доски переплета обернуты кожей с великолепным золотым тиснением. На верхней крышке переплета, в центре, оттиснут двуглавый орел с надписью: «Иоанн, божиею милостию господарь царь и великий князь всея Руси». На груди орла — гербовый щит с изображением Ивана Грозного в короне. В библиотеках и музеях разных стран хранится свыше 60 экземпляров «Апостола». Сведения эти не охватывают частные коллекции, однако можно смело ут-верждать, что и здесь речь может идти лишь о нескольких книгах. К примеру, в феврале 1985 г. Архангельский областной краеведческий музей приобрел «Апостол» 1564 года, который хранился в крестьянской старообрядческой библиотеке Кухтиной Анастасии Власьевны.